Бывает в году время, когда житель Таллинна, не особо задумывающийся о его географическом положении, вспоминает, что живем мы у моря, и спешит на пляж. Не догадываясь даже, что некогда именно морские купания, а не красоты средневековой архитектуры, привлекали в город многочисленных туристов. А потому перед тем как окунуться в воды бухты Пирита, Копли или Какумяэ, не лишним будет «окунуться в историю» — историю морских купаний в современной столице Эстонии.

Благотворное влияние морских купаний на человеческий организм подметили еще древние римляне. И хотя массового паломничества на средиземноморские пляжи патриции не совершали, отдавая предпочтение подогретым бассейнам терм или природным горячим ключам, медицинские авторитеты античности советовали время от времени окунаться и в море — укрепления общего тонуса ради.

Пример приморья

Как и многие плоды античной цивилизации, морские ванны оказались в забвении вслед за гибелью Римской империи. Конечно, жители побережья, вероятно, не избегали шанса окунуться в жаркий день, но своеобразное, с точки зрения современного человека, отношение Средних веков к человеческому телу и его гигиене не поощряло праздное плескание в волнах прибоя. Более того — считало это занятие едва ли не непристойным, а потому — запретным: даром, что ли, купание в море было строго-настрого запрещено в XVII столетии учащимся таллиннской гимназии Густава-Адольфа: наравне с карточными играми или дуэлями.

Перелом наступил едва ли не полтора века спустя. Французская революция, увлеченная идеалами античности, сбросила с голов европейцев замысловатые парики эпохи рококо и смыла с их лиц толстый слой пудры-«штукатурки». Живущий в гармонии с природой «солнечный дикарь» стал в общественном сознании популярнее изнеженного завсегдатая аристократических салонов. А в 1796 году знаменитый немецкий врач Кристоф Вильгельм Гуфеланд, непримиримый борец с пседонаучными течениями вроде френологии или месмеризма, издал свой бестселлер — «Искусство продления человеческой жизни». Переведенный на все европейские языки, он подводил под пользу морских купаний теоретическую базу: «Достаточно лишь взглянуть на приморских жителей: как преизобилуют они здоровьем», — писал его автор.

Призыву Гуфеланда прежде всего последовали жители Британских островов. Следом за ними — жители Германии. В середине десятых годов XIX века в рыбацких поселках на месте нынешней латвийской Юрмалы залечивали раны участники Бородинской битвы. А менее чем через десятилетие приморским курортом «номер один» стал для подданных Российской империи главный город Эстляндской губернии.

Искусство жизни

Как и многие новомодные медицинские теории, идеи Вильгельма Гуфеланда были приняты восторженными современниками за панацею. Считалось, что купание в море или даже пассивное сидение в ванне с морской водой способно излечить все мыслимые недуги. Первый русскоязычный путеводитель по Таллинну, изданный в 1839 году, уверял, что морские купания способны избавить от нервной раздражительности, паралича, мокротных простуд, лихорадки и… слабоумия. Странно даже, что на той же странице автор предупреждает, что вред они могут принести склонным к удару, имеющим больные и слабые легкие, страждущим подагрой и загадочной «остротою материй».

Целебные качества воды из Таллиннской бухты ценили два века назад столь высоко, что не только купались в ней, но и употребляли вовнутрь, смешивая с пресной водой или минералкой. Пить купальщикам не возбранялось и более крепкие напитки — пиво или вино. А вот диета полагалась достаточно строгая — ничего жирного, копченого, пирогов, гусей, уток, каплунов, свинины, масла и сыра в больших количествах. Зато к курам, телятине, зелени, овощам и молочным блюдам отношение было прямо противоположное — есть их разрешалось посетителям «ревельских вод» без ограничения. Фрукты же — исключительно с позволения медиков.

Трудно, конечно, сказать, сколь эффективным средством от всех вышеназванных недугов были морские купания вкупе с описанным пищевым рационом. Впрочем, путеводитель 1839 года скорых последствий и не обещал. «Нередко бывает надобно повторять пользование несколько лет, наблюдая беспрерывно одинаковое диетическое правило в образе жизни и следуя в точности советам медика», — наставлял он. Так что приезжать на ревельские воды гости могли не раз и не два. И даже выбирать, где именно проходить лечение, им было по душе.

Пляж с подогревом

«Ревель с недавнего времени стал известен по съездам на морские купания, устроенным надворным советником Витте, — рассказывал о потенциальных местах полезного и здорового времяпрепровождения старинный таллиннский путеводитель. — Он первый по своей предприимчивости попытался сделать купальни, и заведение его и поныне остается первым».

Судя по описаниям без малого двухвековой давности, дела у Витте и впрямь были поставлены на широкую ногу. Купальни, расположенные на территории Кадриорга, могли предложить то, что мы бы назвали «комплексным уходом»: деревянный помост избавлял купальщиков от необходимости шлепать до глубокого места по мелководью, а к услугам тех, кто находил Таллиннский залив чересчур холодным, в комнатах «где есть диваны и все нужное» «с утра до ночи» были готовы ванны с подогретой морской водой. Кроме того, к услугам посетителей были меблированные «нумера» — современники отмечали их чистоту и удобство.

Не меньшим фактором популярности заведений Витте было и само их расположение. «Их осуждают за близость речки Бригиттовки, но это несправедливо, потому что она отстоит от них на четыре версты», — выступал в защиту купален автор анонимного «Путешествия в Ревель и Гельсингфорс в 1839 году». «Приятность жизни в том месте, где находится Виттово заведение, привлекала бы общество сама собою, даже если бы теплые и холодные ванны и не вполне помогали бы больным», — вторит ему старинный путеводитель и, вероятно, не преувеличивает: купальни надворного советника находились неподалеку от Кадриоргского дворца и танцевальной галереи, где всегда можно перемолвиться словом с другими курортниками, поиграть в карты, а дважды в неделю — потанцевать на балу. «Одним словом, из купален я решительно отдаю предпочтение Виттовым», — свидетельствует современник.

Каламаяские купания

Отдавать предпочтение, конечно, могли многие. А вот позволить себе воспользоваться услугами купален в Екатеринентале-Кадриорге — далеко не все: слишком уж не близким казалось таллиннцам позапрошлого столетия расстояние от городских стен до нынешней «Русалки», да и снять себе ванну у советника Витте было недешево: целый рубль серебром да двадцать пять копеек в придачу! Потому и пользовались его заведением преимущественно гости из Петербурга и российской провинции. А простой житель Таллинна, не знакомый, возможно, с теоретическими выкладками Гуфеланда и его последователей-медиков, с неменьшим удовольствием посещал более демократичные места — купальни, устроенные почти у самых крепостных валов.

Путеводители середины XIX века говорят о целом ряде «народных» или «холодных» купален — некого господина Фейга у ворот Нуннавярав, купца-бакалейщика Криха у стен Западной батареи, ставшей впоследствии тюрьмой, безымянное «заведение на Реппербане» — под этим именем среди горожан-остзейцев известен район Каламая. Но самой большой популярностью пользовалось, пожалуй, купальное заведение мясника Крауспа, открывшееся в 1815 году. Все здесь было устроено почти как на кадриоргском берегу — отдельные палатки-раздевалки для дам и господ, отгороженные плетеными из прутьев изгородями места для раздельного купания и даже ванны с подогретой морской водой.

По словам путеводителя 1839 года, купальни Крауспа характеризовали «чистота, порядок и удобство». Так ли оно было на самом деле — сказать сложно. Во всяком случае, санитарные врачи то и дело намекали хозяину на пугающую близость его заведений к тому месту, где в море впадала городская сточная канава. Газеты тех лет время от времени разражались то жалобами купальщиков, то анонимными восторгами прозрачностью воды, но гигиена, в конце концов, одержала победу: в середине столетия вдове Крауспа пришлось перенести купальни метров на двести подальше от канализационного стока. Место, вероятно, было «счастливым»: заведение Крауспа оказалось долгожителем и, проработав добрых сто лет, закрылось лишь после начала Первой мировой войны — в 1915 году.

* * *

Исследователь не может не заметить: путеводители по Таллинну, издававшиеся в первой трети позапрошлого столетия на немецком, французском, английском языках, почти полностью исчезают во второй половине века и появляются вновь лишь в девяностые годы. Основной упор в них делается не на морские купания, а на таллиннскую старину.

Это и неудивительно: растворилась, не подтвердившись опытом, вера в чудодейственную целебность таллиннской морской воды, а железные дороги связали Россию с побережьем Крыма и Кавказа, где и море потеплее, и климат получше. Слава Таллинна как центра морских купаний сошла на нет, и лишь один из прибрежных поселков польского Поморья и по сей день носит имя Ревал — уж не отголосок ли давнишней славы эстляндского курорта?

Впрочем, это скорее всего не более чем совпадение-созвучие. А подлинную, живую память о традиции «купания на ревельских водах», сами того не осознавая и не задумываясь о том, несут в себе таллиннцы, спешашие к морю жарким июльским днем. Ведь море — оно такое же, как и два века назад. И радость от тепла и лета — тоже…

Йосеф Кац

«Молодёжь Эстонии»

Related posts

• Одухотворенная простота
• Это было на Моонзунде сотню лет тому назад: «Варяг» и «Кореец» Балтийского моря
• Галерея одной картины. Ревель: «Ратушная площадь» Пауля Бурмана
• Топ-десятка таллиннских пляжей
• Таллинский парк Каламая: самый весенний парк!
• Баня на улице Вана-Каламая в Таллине: Мельпомена в парилке
• Крепость в Рыбном ряду: юбилей таллинской «Батареи»
• От Рыбного ряда к Рыбной гавани: новый шанс для Каласадама
• Гидрогавань приглашает в музей
• Пространство памяти и поле эксперимента: Музей Каламая и Русский музей предлагают