Кто, как говорится, о чем, а жители Эстонии под осень — традиционно о памятниках. В прошлом году нас сотрясали страсти вокруг карикатурного «монумента», установленного небезызвестным старейшиной волости Лихула. Нынешний август начался с разговоров вокруг намечаемого памятника академику-офтальмологу из далекого Азербайджана.

Таллинн, конечно, не Афины, о которых античные авторы полушутя говорили, что скульптур на его улицах больше, чем живых горожан: образцов художественной пластики в нашем городе, на первый взгляд, не так уж и много. Специалисты, однако, говорят, что их в нашем городе более восьми десятков. Перечислять все — не хватит газетного формата. Но постараться вычленить из их числа десять наиболее примечательных — задача занимательная.

Попробуем? Итак:

фото Николая ШАРУБИНА

Еще кандидаты на титул «памятника-долгожителя»: кенотаф, то есть символическое надгробие купца Ханса Павелса, «спонсора» строительства Мариинской капеллы церкви Олевисте, установленный на выходящей к улице Пикк церковной стене в 1513 году, и две пушки петровских времен во дворе дома на углу улиц Олевимяги и Вене.

Самый старый — знакомьтесь — монумент в память ратмана Блазиуса Хохгреве, погибшего при стычке с конным разъездом московитов в дни Ливонской войны в 1561 году. Крест с памятным текстом и изображением коленопреклоненного перед распятием ратмана неприметно простоял в одном из двориков улицы Марта в таллиннском районе Тонди четыре с половиной столетия, а несколько лет назад обзавелся табличкой с поясняющим текстом и подсветкой в темное время суток

Самый недолговечный. Перефразировав народную мудрость о том, что самым долговечным, как правило, становится временное, можно прийти к заключению, что сооружаемому «на века», напротив, уготовлена зачастую судьба «однодневки». История таллиннских памятников, установленных в угоду политическим мотивам, — подтверждение тому. Были среди них, конечно, и свои «долгожители»: памятники Калинину, Ленину, Кингисеппу, установленные в конце сороковых — начале пятидесятых годов и созданные словно по одному шаблону, простояли себе по четыре десятилетия: вплоть до крушения коммунистического строя.

Другим повезло меньше — довольно абстракционистская композиция из металлических «штыков», установленная в 1975 году перед нынешним зданием Банка Эстонии и призванная увековечить память сражавшихся на стороне большевиков в Освободительной войне эстонских стрелков, простояла куда меньше: всего шестнадцать лет. Но абсолютный рекорд, похоже, принадлежит памятнику Иосифу Сталину, установленному в послевоенном Таллинне одним из первых, он едва ли простоял на своем месте напротив Балтийского вокзала и десяток лет. А далее — все точно по тексту песни А.Галича — 1956 год, речь Хрущева на ХХ съезде, и «приказано статуй за ночь снять на станции»…

 
Самый забытый. В девяностые годы прошлого уже, ХХ столетия, этот сомнительный «титул», пожалуй, можно было бы присвоить памятнику делегатам Первого конгресса профсоюзов Эстонии, расстрелянным в 1923 году. Сам монумент открыли сорок лет спустя между тогдашним бульваром Гагарина и подножием холма Тоомпеа. Потом бульвар стал Тоомпуйестеэ, а о памятнике как-то позабыли: кампанию по снятию коммунистических монументов он благополучно пережил, но «тропа народная» подзаросла к нему не только в переносном, но и в самом прямом смысле. Последние годы, правда, она вновь начала «протаптываться»: в перых числах мая к нему приходят представители профсоюзов современных и даже возлагают цветы.

Так что «самым забытым» произведением монументальной скульптуры в нашем городе может, пожалуй, считаться «Морская дева» — модернистская композиция, стоявшая в свое время перед гостиницей «Виру», а ныне обнаруженная фотокорреспондентом «Молодежки» ржавеющей на одном из столичных пустырей. То ли место для лишней пары столиков уличного кафе нынешним владельцам отеля потребовалось, то ли появившаяся прошлогодней зимой с противоположной стороны торгово-гостиничного и культурного центра «Виру» скульптура «Сумерки» (она же Hаmmarik, а в народе — «Зеленая баба») конкуренток не терпит…

Самый неуловимый. Казалось бы, у военачальника времен первой Эстонской Республики адмирала Йохана Питки конкурентов быть не должно: установленный ему у здания штаба Кайтселийта в 2002 году памятник простоял крайне недолго — строительство Музея оккупации заставило его сначала потесниться, а потом и вовсе исчезнуть. Как обещают — до тех пор, пока не найдется более подходящее место.

Но еще более «скрытным» оказался памятник немецкому церковному реформатору Мартину Лютеру. Памятник ему намеревались установить дважды, в шестидесятые и в восьмидесятые годы позапрошлого столетия. В 1883-м, когда со дня рождения отца протестантизма отмечалось ровно четыреста лет, даже отливать новую скульптуру было не надо — эстляндское рыцарство планировало перенести на площадь перед замком Тоомпеа фигуру Лютера, стоящую в Кейла и созданную Петром Клодтом фон Юнгерсбургом — тем самым, что создал коней на Аничковом мосту. Правда, губернские власти оба раза ответили отказом. Что, впрочем, не мешает ряду историков утверждать, что памятник Лютеру в Таллинне все же был — и снят был в связи с постройкой на его месте собора Александра Невского…

Самый долгожданный, точнее, «долгоожидаемый». Кандидатов на эту категорию несколько. Из совсем уж недавнего прошлого — обещанная скульптором Тауно Кангро фигура Калевипоэга с ладьей в руках, должная, согласно замыслу, стоять по колено в воде таллиннской бухты и приветствовать-провожать корабли на рейде. Еще один претендент — монумент Свободы на площади Вабадузе: уж сколько времени прошло с середины тридцатых годов, когда решение о его необходимости было принято едва ли не на государственном уровне, сколько конкурсов прошло — а памятника по-прежнему не видать.

Но абсолютный рекорд, по-видимому, принадлежит все же памятнику Петру I: торжественно заложенный в окрестностях Кадриоргского дворца осенью 1810 года, он был открыт ровно… век спустя. Причем в совершенно измененном виде (первоначально планировали мемориальную колонну, позже склонились к фигуре самого императора) и на порядочном расстоянии от предполагаемого изначально места — на нынешней площади Вабадузе. А простоять ему удалось совсем недолго — до 1922 года…

А. Таамсааре

Самый народный.Чтобы не спорить попусту, отправляйтесь-ка в сквер между театром Эстония и гостиницей «Виру»: стоящий, а точнее — «сидящий» там с 1978 года памятник писателю А.Х.Таммсааре одинаково популярен у молодежи как эстонской, так и русской. Причем прозаик, похоже, совсем не против того, что подростки не только сидят на невысоком постаменте скульптуры, но и взбираются к нему на колени — привык, наверное.

В последние время, между тем, у классика эстонской литературы появились конкуренты: памятник прозванному «отцом песни» дирижеру и композитору Густаву Эрнесаксу, «демократично» присевший на траве Певческого поля без всякого постамента в 2004 году, и «Ныммеская мать» с граблями и лейкой, появившаяся в 1997-м в одноименном районе города: промозглыми предрождественскими вечерами чья-то заботливая рука накидывает на плечи скульптуры поношенное женское пальто или плащ. «Чтоб не мерзла» — как пояснил один ныммесец лет пяти-шести.

Бронзовый Солдат

Самый многострадальный. В городе, где на протяжении последних ста лет власть менялась без малого с десяток раз, памятники, пострадавшие «за политику», отыскать несложно — вспомним хотя бы установленный в 1927 году монумент в честь погибших в Освободительной войне учащихся, снятый при Сталине и вновь восстановленный в начале девяностых у фасада Таллиннской реальной школы. Но больше всего испытаний, пожалуй, выпало на долю памятника освободителям Таллинна, «Алеши» — для одних, для других — «Бронзового солдата» на Тынисмяги, установленного в 1947 году. Взрыв в первые годы существования, многочисленные попытки демонтажа в наши дни, акты вандализма в день 55- и 60-летия Победы… Пожалуй, довольно!

Самый знаменитый. Пожалуй, в этой категории конкурентов у открытого в 1902 году памятника «Русалке» Амандуса Адамсона быть не может: убедился в этом лично, обнаружив пластикатовые пакеты с его изображением продающимися на вокзале одного из подмосковных городов лет пятнадцать тому назад.

Памятник «Русалка»

За прошедшие годы многое переменилось, но на популярности памятника погибшим таллиннским морякам это не сказалось — да и как могло быть иначе, если не один из политических режимов не замахивался на него даже в мыслях? Успев побывать даже логотипом одной из местных газет, растиражированная множеством альбомов и открыток «Русалка» — и поныне обязательный пункт в маршрутах свадебных кортежей и туристических автобусов. Остановка, вопрос «почему русалка без хвоста и с крыльями?», в ответ — ссылка на название погибшего корабля и романтическая история о любви скульптора к позирующей для фигуры ангела девушке, вспышки фотоаппаратов, обещание вернуться еще раз…

Памятник безутешной Линды

Самый легендарный памятник — до недавних пор — скульптура безутешной Линды, жены богатыря Калева. Копия работы скульптора Аугуста Вейценберга, установленная на вершине Шведского (Ингерманландского?) бастиона в 1922 году неподалеку от «главного дела рук своих» — холма Тоомпеа, сооруженного, если верить легендам, Линдой как курган над могилой погибшего мужа, поспособствовала процессу «перевоплощения» бывшего фортификационного сооружения в романтическое место прогулок — горку Линдамяги. Правда, эпоха «поющей революции» несколько «перепрофилировала» героиню народного эпоса: она стала олицетворять скорбь по жертвам тоталитарного режима.

Примерно в те же годы, благодаря оживившемуся притоку туристов с Запада, флер «легендарности» образовался вокруг скульптуры «Косуля», стоящей в скверике на улице Нунне: экскурсоводы вспомнили старинное остзейское предание о происхождении названия «Ревель» от немецкой фразы «Упавший олень» («Reh fall» — подстреленный основателем города датским королем зверь сорвался якобы с уступа нынешнего Вышгорода). Так первоначально чисто декоративная скульптура стала памятником легенде. Точнее — иллюстрацией к ней.

Самый любимый. Тут, как и полагается, однозначного ответа быть не может. Слишком уж много претендентов — ведь у каждого горожанина наверняка имеется свой. Да и кто возьмет на себя роль судьи в данной категории?

А главное — нужно ли это? Ведь все таллиннские памятники и скульптуры — кто постарше, кто посовременнее, кто познаменитее, кто поскромнее — все по-своему украшают собой город и делают его уютнее, знакомее, роднее. А раз так — спасибо им за это.

Йосеф Кац

«Молодёжь Эстонии»

Related posts

• Антон Хансен-Таммсааре
• Огонь и меч мемориала на Сыямяги в Таллинне
• Главная площадь Таллина
• Победа и смерть
• Образ и место
• Эхо победы
• Монументальный образ свободы
• Крест на улице Марта в Таллине
• Памятник «Русалкe»: одиннадцать фактов к сто одиннадцатилетней годовщине
• Памятник на главной площади Таллина