Недаром говорят: век живи, век учись. Когда знакомый немец принес мне почитать статью про Таллинн в журнале «Штерн», я даже не подозревала, сколько нового можно узнать из иностранного издания о собственной родине. Сам город был представлен автором как очаровательная смесь традиций и новых технологий. Молодые, предприимчивые и полные энергии эстонцы ведут столицу развивающейся страны к новым победам и к статусу полноправного члена Европейского союза.

Ратушная площадь в Таллине

Но, как всегда, есть одно «но», а именно — отзвуки советского прошлого, которые, по словам автора, местами дают о себе знать. Например, в лице русских старушек, торгующих засохшей колбасой и другими дрянными товарами на т.н. «русском рынке» (если кто не понял, подразумевается рынок у железнодорожного вокзала). При этом чувствительный немец был явно шокирован контрастом между центром города с его яркими, современными магазинами, барами и ресторанами и злосчастным «русским рынком», они показались ему разделенными не несколькими десятками метров, а многими километрами. Шоковое состояние иностранного репортера приняло пугающие масштабы, когда его провожатые, дабы закрепить достигнутый эффект, привели журналиста в один из баров, где русских посетителей — большинство. Их немец описал как мужчин с покрасневшими от пьянства носами, с нескрываемой ностальгией распевающих песни из счастливого для них советского прошлого. Чтобы никто уж точно не сомневался, что речь идет именно о русских, не хватало только медведя.

Первой моей реакцией по прочтении статьи было удивление, но скоро оно переросло в любопытство, и я решила посмотреть, что еще пишут об Эстонии и, в частности, о Таллинне в «Штерне». Поистине говорят, кто ищет, тот найдет. На сайте журнала я нашла, прямо скажем, еще более познавательную публикацию. На этот раз автором была женщина, и от ее цепкого взора не ускользнула ни одна деталь из жизни столицы. Начало было многообещающим: «Таллинн славится своими красивыми женщинами», и далее следовало описание того, как таллиннские красотки умело лавируют между щелями булыжника на своих тоненьких шпильках, а в их щегольски распахнутые пальто задувает холодный ветер с Финского залива.

Но не спешите чувствовать себя польщенными — автор статьи прямо заявляет, что даже иностранец никогда не спутает эстонскую девушку с русской. Да и как можно не отличить грациозную, сдержанную, стильно одетую эстонку от кричаще накрашенных, громко хохочущих девиц? Очевидно, немецкая журналистка не обошлась без помощи в познании Таллинна и его жителей. И, конечно, Таллинн оказался богат не только красивой архитектурой, но и «добрыми людьми», которые с радостью помогли несведущему человеку. Например, некая бизнес-леди Мари Киви рассказала любознательной репортерше об отличиях в менталитете русских и эстонцев: «Русские много жестикулируют, они громкие и высокомерные». «Мы же, эстонцы, намного более деловые, мы прагматичные, но и намного более непосредственные», — тут же поясняет бизнес-вумен.

А гид Майе Вялье, в свою очередь, рассказала журналистке о культуре быта в Эстонии. Оказывается, «большинство эстонцев живут в собственных домах, в панельных же домах обитают, в общем, одни русские». Госпожа Майе Вялье деловито и непосредственно объяснила причины этого феномена: «Русские просто привыкли к коллективу». По сведениям автора статьи, русские, имеющие эстонский паспорт и говорящие на государственном языке, составляют минимальную часть русскоязычного населения Эстонии. Зато большинство работает на низкооплачиваемых должностях и живет в серых многоэтажных зданиях барачного типа в городах-спутниках. Странно, что она не назвала спальные районы Ласнамяэ и Мустамяэ гетто, потому что, судя по ее описаниям, именно это слово тут и подразумевалось. А детям этих «резерваций» игровой площадкой служит пространство между скоростной автомагистралью и электростанцией.

Но и в центре города не удается забыться и выкинуть из головы мысли о русских с их бараками: в центре города возвышается собор Александра Невского и своим видом напоминает об оккупантах. При всей своей откровенности, статья несет в себе много недомолвок и даже секретов. История умалчивает, например, о том, что цена на один такой «барак» в «городе-спутнике» вполне сопоставима с ценами на квартиру в США. Или о том, как может журналист из известнейшего немецкого издания, зная о том, что русские составляют ни много ни мало тридцать процентов населения страны, о которой этот журналист пишет, не удосужиться спросить хотя бы у одного из них, как обстоят дела с его точки зрения. Как же тогда быть с максимами «объективной журналистики», о которых мне не устают повторять вот уже пять лет на факультете науки о коммуникациях в Мюнстерском университете? И, наконец, главная загадка: как может один православный собор постоянно напоминать о русских оккупантах, а весь Старый город при этом не напоминать о немецких, шведских и датских оккупантах? А еще говорят, что это русская душа загадочна — поди, разбери немецкую! Я же говорю: век живи, век учись.

Ирэна ПИЛАР фон Пильхау

«Молодёжь Эстонии»

Related posts

• Нюрнберг и его тени
• Нюрнберг: Тени возникают в дождь
• Эстонские монеты рассказывают
• Нюрнберг. За настоящим, следуют тени прошлого