На берегах реки Кейла расположен большой и красивый парк Кейла-Йоа, раскинувшийся на холмах с подъемами, спусками и стремительным шумным водопадом — чудесным местом природы. А рядом с правым берегом реки заброшенные строения дворцового ансамбля, с которым связаны имена графа Бенкендорфа, князей Волконских, композитора Алексея Львова и его скрипки итальянского мастера Паоло Маджини.

Лицом к лицу —
Лица не увидать,
Большое видится
на расстояньи…
Сергей Есенин

От Замоскворечья до Кейла-Йоа

В тихом замоскворецком переулке музей Тропинина и художников его времени. В начале семидесятых годов прошлого века музей приобрел у наследников некогда популярного артиста Московского театра оперетты Григория Марковича Ярона картину — портрет неизвестного офицера. Полотно изображало молодого человека в форме инженера путей сообщения, стоявшего у стола, на котором лежали циркуль и какой-то чертеж, в руках у офицера… скрипка. Ни автора картины, ни того, кто на ней изображен, наследники Ярона не знали. Единственно, что им было ведомо — приобретена картина в начале тридцатых годов у неких Львовых. Тогда это никому ни о чем не говорило… Одно было несомненно — картина написана настоящим мастером первой половины ХIХ столетия.

Известный московский коллекционер и основатель музея Тропинина Феликс Евгеньевич Вишневский и тогдашний его директор Галина Крапивницкая приступили к изучению полотна. Портрет показался знакомым. Просмотрели пятитомное издание начала ХХ века “Русский портрет” и в одном из томов обнаружили репродукцию этой картины. Ее написал в 1823 году художник Юзеф Олешкевич, и изображен на ней будущий композитор и скрипач-виртуоз Алексей Федорович Львов.

Когда академик живописи Олешкевич, популярный в начале ХIХ столетия портретист и автор исторических полотен, ближайший друг поэта Адама Мицкевича, писал портрет молодого инженера путей сообщения, он несомненно знал, что Алексей Львов был сыном директора императорской капеллы Федора Львова и племянником известного архитектора Николая Львова. Знал, вероятно, и то, что молодой Львов (ему было тогда 24 года) — способный музыкант: не зря же он изобразил его со скрипкой. А вот она, скрипка, играет в этой истории особую роль.

Алексей Федорович Львов сделал блестящую карьеру, но не инженерную, хотя начал именно с нее. Первые шаги на поприще инженерных знаний он сделал при устройстве военных поселений в ведомстве небезызвестного графа Аракчеева, с немалым успехом занимаясь строительством мостов. В 1824 году он вышел в отставку и вскоре получил место адъютанта шефа корпуса жандармов графа Александра Христофоровича Бенкендорфа и не раз бывал вместе с ним в имении Кейла-Йоа, принадлежавшем графу.

Большая Русская энциклопедия конца ХIХ века сообщает: “С детства вращаясь в музыкальной семье и испытывая влечение к музыке, Львов выказал отличные способности к игре на скрипке”. Служба Бенкендорфа не помешала ему стать композитором и видным музыкальным деятелем своего времени, создателем Петербургского симфонического общества. После смерти отца Алексей Федорович возглавил императорскую капеллу, в которой тогда работали выдающиеся музыканты, в частности композитор Михаил Иванович Глинка. Французский композитор Гектор Берлиоз считал Петербургскую капеллу, возглавляемую Алексеем Львовым, лучшей в Европе.

“Боже, царя храни”

В 1833 году император Николай I пожелал иметь самостоятельную мелодию русского гимна: до этого российский гимн исполнялся на музыку Георга-Фридриха Генделя. Почему император возложил эту почетную миссию на относительно молодого музыканта Алексея Львова, а не на Глинку или другого известного композитора того времени, сказать трудно. Ясно одно — адъютант графа Бенкендорфа с поручением справился блестяще! Плодом вдохновения Алексея Львова стал написанный им на слова Василия Андреевича Жуковского гимн “Боже, царя храни”, торжественно звучавший на всех официальных церемониях до конца февраля 1917 года.

Несколько лет назад была опубликована повесть-эссе Михаила Корсунского “О Коринфских, Ольдероге и не только о них”, где есть рассказ о попавшей в руки автора редкой книге некого Уманца “Замок Фалль под Ревелем”, в которой кроме весьма подробного описания имения Кейла-Йоа (тогда оно называлось мыза Фалль), принадлежавшего графу Бенкендорфу, излагается предание о том, что музыку российского гимна Алексей Львов написал именно на мызе Фалль во время пребывания там с императором Николаем I и Бенкендорфом. Впервые исполнив на скрипке свое произведение, автор в порыве чувств выбросил смычок в пучину водопада.

Впрочем, оставим на совести безвестного ныне Уманца его красивую легенду и прочтем воспоминания правнука Бенкендорфа, князя Сергея Волконского, чье детство прошло на мызе Фалль.

“Фалль, дивный Фалль под Ревелем на берегу моря, — пишет Волконский. — Под знаком Фалля прошел расцвет моей детской души, и на всю жизнь звук этого имени остался символом всего прекрасного, чистого, свободного… О , этот дом, в котором пахнет деревянной резьбой, сухими и живыми цветами! Приветливая готика, уютная нарядность, дивный вид с террасы, из каждого окна. И все: воздух, свет, запахи, портреты, книги, и тишина, и говор — все укутано немолчным шумом водопада…”

В старом доме у водопада Васерфалль (нем. “падающая вода”), построенном петербургским архитектором А.И.Штакеншнейдером, была зала, которую называли “колонная комната”, с портретами предков и старинным фортепьяно. Вспоминая о детстве, Волконский пишет: “Я сидел в колонной комнате и считал квадраты на паркете шашкою из дуба и черного дерева. А бабушка (дочь Бенкендорфа) рассказывала, что у той двери, когда она была девочкой, стоял и водил смычком по своему “Маджини” знаменитый Львов, автор “Боже, царя храни”, и его скрипка звучала, как оркестр. Он был адъютантом моего прадеда Бенкендорфа и столь хороший музыкант, сколь и хороший инженер. Есть в Фалль через реку Львовский мост: один пролет покоится на железных стержнях, которые концами уходят в берега: легкость удивительная! Император Николай I, когда увидел этот мост, сказал: “Львов через реку перекинул свой смычок”.

Вот он, “смычок”-то какой, а скрипичные смычки в воду не бросают, особенно от такой скрипки, какая была у автора гимна России!

Уникальный “Маджини”

Неспроста Алексей Федорович Львов пожелал видеть ее на своем портрете. Инструмент — редчайший! Он был создан выдающимся итальянским мастером Джованни Паоло Маджини, главой школы скрипичных мастеров из города Брешиа, расположенной по соседству со знаменитой Кремоной. Инструменты Маджини и его учеников с успехом конкурировали со скрипками великих кремонцев. В 1856 году бельгийский композитор и музыковед Франсуа Фетис издал справочник редких музыкальных инструментов, из которого следует, что в середине ХIХ столетия в мире насчитывалось всего двадцать скрипок Маджини (1580-1632). По данным этого источника, семь скрипок этого мастера находятся в России, причем специально оговорено, что одна из них принадлежит “Львову в С-Петербурге”.

К Алексею Львову скрипка попала в 1804 году, когда ему было шесть лет. Ранее инструментом владел известный итальянский скрипач Джоровики. Будучи на гастролях в Петербурге, он неожиданно умер, и его имущество, в том числе и скрипка Маджини, было продано с торгов. Скрипку в оригинальном футляре приобрел за три тысячи рублей — сумму по тем временам невероятную — отец Алексея Львова. Уже в старости музыкант говорил: “Что-то будет с моей несравненной скрипкой? Я играл на ней более пятидесяти лет!”

Где сейчас пребывает знаменитая скрипка автора гимна России? Пока это — загадка. Во всяком случае в Государственной коллекции редких музыкальных инструментов России нет ни одной скрипки Маджини, хранятся только две работы его учеников.

И вот, думается, начинается самое интересное. В фондах Таллиннского музея театра и музыки совершенно спокойно хранится скрипка, ранее принадлежавшая эстонскому скрипачу Юлиусу-Эдуарду Сырмусу. В 1958 году подарила скрипку Таллиннскому музею проживавшая в Англии вдова артиста Вирджиния Сырмус. На табличке в витрине, где она была выставлена, сказано, что изготовил инструмент в XVII веке мастер… Паоло Маджини.

Не исчезнувшая ли это скрипка автора российского гимна, созданная великим скрипичным мастером из итальянского города Брешиа?

Лев Лившиц

«Молодёжь Эстонии»

Related posts

• Три усадебные судьбы
• “Фалль, дивный Фалль...”
• Боже, Царя храни: ревельский мотив в творчестве композитора Алексея Львова