Летом 1911 года в трехэтажном доме на вышгородской улочке Тоом-Кооли появился новый жилец: преподаватель истории, русского языка и словесности, прибывший в cтолицу Эстляндской губернии из далекой малороссийской Жмеринки­.

Новосела звали Александр Симонович Пешков: отныне и навсегда имя его оказалось вписанным в историю русского образования в Таллинне.

С берегов Амура

Отвечая на вопрос о своем социальном происхождении, А. Пешков

Александр Пешков

неизменно отвечал: из крестьян. Делая тотчас же уточнение: из амурских казаков (его предки поселились в основанном на границе с Китаем городе Благовещенске). Здесь он появился в 1881 году на свет. Здесь обучался в городской гимназии. Здесь девятнадцатилетним гимназистом участвовал в обороне осажденного китайскими повстанцами города в июле 1900 года и был отмечен благодарственным письмом от городского головы. В 1902 году  Пешков был принят на медицинский факультет Императорского Томского университета, однако в «Сибирских Афинах» проучился недолго: в следующем году он перевелся на историко-филологический факультет Киевского университета. Полученный в 1910 году диплом дал А. Пешкову право работать гимназическим преподавателем.

Первым местом работы педагога стала Жмеринская женская гимназия. Но учительствовать на Украине А. Пешкову довелось не долго: буквально на следующий год он был уволен из гимназии за чересчур либеральные и откровенно левые политические взгляды. Судьба, однако, преподнесла ему сюрприз: некий профессор Лецус пригласил историка и слависта занять место преподавателя русского языка и литературы в Ревельском рыцарском Домском училище. Обосновавшись в Таллинне, он в 1912 году съездил к родственникам в Благовещенск, посетил с женой-эстонкой Хельми двумя годами позже «с целью отдыха» Берлин, Париж и Швейцарию, летом 1917-го отдыхал с семьей на Волге. После чего безвылазно обосновался в Таллинне, ни разу не покидая город до 1941 года.

К работе в новом для себя таллиннском окружении А. Пешков приступил, по всей видимости, с энтузиазмом. Уже в 1912 году он выступает в роли соавтора хресто­матии по русской литературе, предназначенной для учеников Домского училища — преимущественно отпрысков остзейского дворянства. Три года спустя начинает преподавать русский язык в эстонской гимназии Якоба Вестхольма.

В 1918 году А. Пешков входит в инициативную группу по созданию в Таллинне частной русской гимназии, а после ее учреждения работает в ней преподавателем. Еще через пять лет он становится педагогом Город­ской русской гимназии, а в 1928 году, ­после смерти ее руководителя Григория Васильевича Бахрова, занимает   директорское кресло.

Два знакомства

Судя по всему, А. Пешков был человеком общительным: круг его знакомств в довоенном Таллинне включал директоров эстонских, немецких, а также еврейской гимназий, руководителей Министерства народного просвещения, школьного управления, деятелей русских культурно-просветительских обществ. В феврале 1936 года заметку о праздновании двадцатипятилетия педагогической деятельности А. Пешкова в Таллинне опубликовала  не только таллиннская газета «Вести Дня», но и тартуский «Postimees».

Со студентом Дмитрием Веселовым А. Пешков познакомился в годы учебы в Киевском университете. Приятель ввел его в круг социали­стов-революционеров. По заданию товарища будущий педагог в течение двух лет ходил в воинские части Киевского гарнизона, где проводил с солдатами беседы о неизбежности краха самодержавия и создавал нелегальные «кружки собеседования».

В 1907 году Веселова арестовали: он был сослан и погиб на каторге. По словам самого А. Пешкова, вскоре после ареста друга он вышел из студенческой организации эсеров, а после переезда в Эстляндию и женитьбы перестал поддерживать общение с эсерами вообще.

Летом 1919 года во время посещения театра А. Пешков встретился с неким Марголиусом, пригласившим зайти в самую фешенебельную гостиницу города — «Золотой лев». Здесь в лучших традициях авантюрных романов педагогу было сообщено о создании в Таллинне правительства Северо-Западной России и предложено занять в нем министерский пост. После недолгих раздумий А. Пешков согласился: при левой политической ориентации его отношение к большевистскому режиму было сугубо негативным. Он был назначен министром общественного призрения, говоря современным языком — социальных дел.

Последняя надежда

Два года в студенческой организации эсеров и два месяца в призрачном «министерском кресле»: эти два пункта биографии подчеркнуты в протоколах арестованного советскими властями 29 апреля 1941-го А. Пешкова красным карандашом.

На них, словно на невидимый стержень, нанизываются прочие ­«отягощающие обстоятельства»: помощь в проведении в 1920 г. съезда русских Эстонии и создании Комитета русских эмигрантов; участие в правлении Русского национального союза в Эстонии с 1921 по 1925 гг.; членство с 1920 г. в Русском центральном учительском союзе в Эстонии, возглавлять который ему довелось с 1938-го по 1940-й. И даже председательство с 1919 года по 1933 год в русском Литературном кружке, старейшей русской организации в Таллинне, существовавшей с самых «времен царизма» — с 1898 года.

На допросах А. Пешков признавал свою вину, не отказываясь ни от юношеского увлечения идеями эсеров, ни от членства в «контрреволюционном белогвардейском правительстве» — кстати, наиболее либеральном и левом из всех «белых» правительств времен Гражданской войны.

Чего А. Пешков признавать не желал — это якобы поддерживаемые чуть ли не до самого 1940 года связи с эсерами на территории Эстонии и… России, а также «антисоветский» характер своей деятельности в качестве министра. «Как министр общественного призрения… я занимался расселением беженцев, эмигрировавших с территорий, занятых Красной армией», — то и дело отвечал он следователю НКВД. Можно добавить: не только расселением, но и оказанием эмигрантам всяческой помощи. Жена и младший сын Пешкова были высланы из Эстонии во время июньской депортации. Старшему сыну удалось скрыться. Сам же глава семейства с началом войны был этапирован в Усольский исправительно-трудовой лагерь Пермской области. К месту заключения он  прибыл практически инвалидом.

31 марта 1942 года особым совещанием при НКВД СССР А. Пешков был приговорен к расстрелу за антисоветскую деятельность. Непонятно,  с какой целью чекисты допрашивали по его делу какого-то полуграмотного эстонского крестьянина и бывшего жителя города Луги: первый заявил, что А. Пешков, якобы, был «членом буржуазного парламента», а второй — что «ранее где-то при царском правительстве был губернатором». А согласно полученным от них доносам,  придерживавшийся всю жизнь левых взглядов А. Пешков ждал «восстания белоказаков» и «устройства немцами нового правительства во главе с сыном князя Кирилла Романова».

Приговор был приведен в исполнение 14 июня 1942 года.

Автор благодарит Александра Дормидонтова и Сергея Исакова за оказанную при написании материала помощь.

«Столица»

Йосеф Кац