Строгая готика, пышное барокко — то, что всегда придает городу сказочную привлекательность. И старый Нюрнберг, с его узкими мощеными улочками и красными черепичными крышами, населенный обилием памятников, скульптур, фонтанов, совсем не случайно ежегодно становится рождественской столицей Европы. И невозможно поверить в то, что вся эта средневековая роскошь еще каких-то 60 лет назад лежала в руинах. Однако сохранились фотографии разрушенного до основания Нюрнберга — запечатленные факты, с которыми не поспоришь…

Город — волшебная шкатулка

Этому причудливому, украшенному аллегорическими фигурами сооружению уже более 600 лет.

В Нюрнберге родился и прожил всю жизнь величайший немецкий художник Альбрехт Дюрер. И в доме, где он жил, можно не только полюбоваться коллекцией его графики и живописи, но и во всех подробностях осмотреть пресс, с помощью которого Дюрер делал свои уникальные гравюры.

А на площади Хауптмаркт приковывает взгляд «Прекрасный колодец», увенчанный ажурной надстройкой, напоминающей шпиль готического собора. Этому причудливому, украшенному аллегорическими фигурами сооружению уже более 600 лет. А если покрутить золотое колечко, вплетенное в ажурную вязь решетки, и загадать желание, то оно непременно сбудется. Так, во всяком случае, гласит предание, которое на все лады перепевают всезнающие гиды.

Уголок старого Нюрнберга.

«Не слушай гидов, у них на каждую башню своя легенда», — уверяет подруга. Но этот город, безусловно, наделен какой-то мистикой, и чудеса высыпаются из его истории, как из волшебной шкатулки. Ведь именно в Нюрнберге было рождено невероятное количество вещей: здесь были созданы первые в мире карманные часы, и первый токарный станок, и первый кларнет, и придуман наперсток, и построена первая карандашная фабрика, и впервые налажено серийное производство компасов и карт, а еще изобретен и сооружен глобус. И именно в Нюрнберге была запущена самая первая в Германии железная дорога. Было это в 1835 году… Стоп! В это время Германия уже вела отсчет совершенно иных событий.

А 60 лет назад вся эта средневековая роскошь лежала в руинах.

Удивительные нюрнбергские игрушки, знаменитые нюрнбергские колбаски — много здесь веселого и притягательного. Но окутан город плотным покрывалом проливного дождя, и — никаких приятных ассоциаций, только самые безрадостные. Видимо, приезжая в Нюрнберг, нужно быть моложе или поменьше знать. Но тут уж ничего не поделаешь, обратного пути нет. «Наверное, это генная память», — виновато поясняю Генриху Хуммелю, немцу, мужу моей одноклассницы. «Нет, просто срабатывает программа. Надеюсь, ко мне у тебя претензий нет?». Интересно, чем отличается генная память от программы, думаю я. «Господь с тобой, какие могут быть претензии!» — говорю вслух.

Там, где судили самое страшное зло

Дворец правосудия в Нюрнберге.

По соседству с институтом, где работает приятельница, Дворец правосудия, тот самый. Впрочем, удивляться нечему: если во время бомбардировок уцелел, когда исторический центр Нюрнберга до основания был разрушен авиацией (кстати, англо-американской, для жителя Таллинна, которому основательно вдолблено в голову, что бомбежки — это непременно дело рук советских летчиков), то уж по нынешним временам что ему сделается. Там и сейчас обитель Фемиды. «В каком смысле?» — «В самом примитивном: судебные заседания проходят. Бывает, знаешь ли, кто-то на чье-то имущество позарится…».

Во Дворец правосудия может зайти каждый. И даже осмотреть исторический зал под номером 600. Табличка перед парадной лестницей извещает о днях и часах, отведенных любознательным для его посещения.

Город бережно хранит память об Альбрехте Дюрере.

Более 20 тысяч посетителей со всего мира ежегодно переступают порог этого зала. Но мне, естественно, «везет». Открыв массивную входную дверь во Дворец правосудия, утыкаюсь взглядом в надпись на немецком и английском: извините, зал номер 600 закрыт для обозрения, идет судебное заседание. Маловато, оказывается, полезной юридической площади в Нюрнберге. Однако не уходить же, не увидев собственными глазами, где ЭТО было.

Между первым и вторым этажами — история Нюрнбергского процесса в лицах и фактах. Фотографии судей, адвокатов, даже стенографисток. Портреты руководителей Третьего рейха, снабженные подробными подписями и пояснениями. Имена знакомы, лица тоже. Хорошо нас учили в школе. В этом смысле немцы слабее подготовлены: лично наблюдала, как в немецком аналоге телепрограммы «Кто хочет стать миллионером?» несколько участников игры безрезультатно бились над ответом на вопрос, кто подписал акт о капитуляции Германии. Называли даже тех из предложенной четверки, кто на момент подписания уже горел в аду. Короче, гадали наобум, и все — мимо.

Специальная табличка извещает о днях и часах, отведенных для посещения зала, где проходил Нюрнбергский процесс.

В зале № 600 аккурат перерыв в судебном заседании. Боязливо заглянув, наблюдаю картину: за столом — трое в мантиях, на столе — термос, тарелка с бутербродами, судейский завтрак. Или уже обед? Нарисовавшийся из воздуха израильский турист без промедления влетает в зал и бойко щелкает «мыльницей». Его вежливо выпроваживает пожилой полицейский. Подходит к нам: «Извините, сегодня здесь заседание. Вот завтра — пожалуйста». «Мы на секундочку, другие же вошли», — канючит подруга на языке Шиллера и Гете. «Ну, что я каждого буду ловить?» — игриво улыбается страж порядка. И слегка отодвигается в сторону, ровно настолько, чтобы мы смогли беглым взглядом окинуть зал, не заглядывая судьям в рот.

«Окончательный приговор был объявлен в пустом зале, в отсутствие прессы и публики. Решением Международного военного трибунала были осуждены фашизм как идеология, нацистская партия, СС и СД. В итоге двенадцать подсудимых — Геринг, Риббентроп, Кейтель, Кальтенбруннер, Йодль, Розенберг, Франк, Фрик, Штрейхер, Заукель, Зейс-Инкварт, Борман (заочно) — были приговорены к смертной казни через повешение. Гесс, Функ, Редер приговорены к пожизненному тюремному заключению. Шпеер, Дениц, Ширах, Нейрат получили разные сроки заключения. Шахт, Папен, Фриче были оправданы. Лей покончил жизнь самоубийством еще до начала процесса…»

Интересно увидеть своими глазами знакомый по документальным съемкам исторический зал номер 600.

В коридорах Дворца правосудия людей не то чтобы много, но хватает: сидят вдоль стены на скамьях, читают документы, спешат по лестнице, тихо переговариваются у окна. Обстановка в здании на Фюртштрассе, где в 1945 году судили страшное зло, точь-в-точь, как во всех судах мира.

На календаре — 8 августа 2007 года. Ровно 62 года назад, день в день, четыре союзные державы после долгих препирательств на предмет процедуры и формальностей суда над военными преступниками подписали в Лондоне соглашение об учреждении Международного военного трибунала.

Нюрнбергский процесс начался 20 ноября 1945-го и окончился 1 октября 1946 года.

Известно, почему местом проведения суда союзники выбрали Нюрнберг. В этом городе, получившем от Гитлера статус «самого немецкого из всех немецких городов», традиционно проходили съезды и праздники нацистской партии, которые всегда сопровождались военными парадами и помпезными церемониями.

А в 1935 году здесь был принят так называемый «Нюрнбергский закон», изгнавший евреев из национального сообщества. Переведенные в категорию граждан второго сорта, они фактически были лишены гражданских прав.

Известны цифры: документы, представленные суду, уместились в 690 ящиках, в каждом — полторы тысячи страниц. Состоялось 407 судебных заседаний. Магнитофонная запись процесса протянулась на 27 тысяч метров. Всего было собрано около двухсот тысяч письменных показаний свидетелей. Кроме того, трибуналу было представлено шесть отчетов, обобщающих содержание 200 000 других письменных показаний по делу о преступных организациях.

На фотографиях во Дворце правосудия запечатлена история Нюрнбергского процесса в лицах и фактах.

Известно, как протекал Нюрнбергский процесс и что было после…

Известно, что самый суровый судья — время.

Страшно произнести: известно, что история ничему не учит.

Related posts

• Нюрнберг и его тени
• Нюрнберг. За настоящим, следуют тени прошлого
• Эстонские монеты рассказывают
• «Непутевые заметки» немцев о Таллинне