Главное событие в истории Эстонии девяностолетней давности произошло не в столице, а на две сотни километров юго-восточнее: в понедельник, 2 февраля 1920 года, ровно в 00.47 между ЭР и РСФСР был подписан мирный договор.

Нас следующий день, после четырех часов дня, текст Тартуского мирного договора специальным поездом был доставлен в Таллинн. Под звуки военного оркестра и возгласы приветствий возглавляемая Яаном Поска делегация вышла на украшенный национальными триколорами и венками из елового лапника перрон Балтийского вокзала.

Луч свободы

Новость: Мир подписан в Тарту!

«Эстонская республика заключила мир с Советской Россией. Свыше 700 лет эстонский народ находился под владычеством чужих народов. В конце мировой войны впервые мелькнул на небосводе Эстонии луч свободы, но он быстро померкнул, затемненный вначале большевизмом, а затем – оккупационным периодом. Год с небольшим спустя этот луч вновь сверкнул и уже ярче и сильнее. Страна стряхнула с себя оккупационную власть.

С лихорадочной быстротой приступила она к созданию государственного устройства. Но враг не дремал. С ужасающей быстротой почти вся страна оказалась в руках неумолимых противников – большевиков. Казалось. Все потеряно. В столице молодой республики была слышна орудийная стрельба: враг был в 18-20 верстах, но в борьбу вступила молодая народная армия, только что народившаяся, вооруженная беззаветной храбростью, любовью к родине и жаждой свободы, и почти голыми руками быстро отбросила врага за пределы страны, став на страже родной земли…».

Такими словами заключение Тартуского мира приветствовала 6 февраля 1920 года выходившая в Таллинне газета… «Свобода Россия»: единственный ежедневник на русском языке, придерживающийся левых политических взглядов. Эстонские издания, сколь странным это не покажется это в наши дни, отнеслись к событию куда как более сдержанно.

В неизвестное будущее

«Не должна ли радостно волноваться всякая грудь теперь, когда состоялось, наконец, письменное соглашение о прекращении кровопролития навеки? – задавалась в те же дни риторическим вопросом газета „Kaja”, считающаяся полуофициальным печатным органом высшей власти в молодой республике – Временного земского совета. – Радоваться было бы основание, если бы мы заключили договор с четным противником, который выполняет свои обещания и которого, в случае необходимости, можно принудить к выполнению взятых на себя обязательств, при помощи иных государств…»

Позиция «иных государств» по вопросу заключения мира с Советами, похоже, тревожило издание больше всего. «Большевиков, тиранов России, ни одно государство в мире не признало, стремление же большевизма распространиться по миру – известно, – продолжала „Kaja”, – Переговоры о мире происходили без одобрения поддерживающих нас и помогающих нам союзников, а также без моральной поддержки находящихся с нами в одинаковом положении соседей – Финляндии, Латвии, Литвы и Польши. Мы единственные во всем мире признали правительство тирании в России, якобы считая себя дальновиднее старых культурных государств и малых народов остальной России».

«Мирный договор должен дать ясные перспективы и гарантии относительно будущего, а нынешний документ явно не дает этого ни в малейшей мере, – предупреждала газета. –Потому, этот договор вызывает в нас лишь чувство удовлетворенности в том, что большевики отказались от нападения на Эстонию, освободив нас от пролития крови. Однако это – лишь на сегодня и завтра. Что же даст будущее – неизвестно».

«Холодный мир»

О «призрачности» заключенного с недавним врагом мира писала в начале феврале и придерживающаяся центристских событий пресса. „Tallinna Teataja”, например, сразу же вслед подробного отчета о прибытии тартуской делегации в Таллинн, опубликовал статью, полную сомнений в прочности и долговечности заключенного мира. «Ясно одно, – писала газета. – За Чудским озером и Наровой – советская Россия, а маленькая Эстония – здесь».

«Ясно лишь одно – мир не дает нам такого мира, который обычно воцаряется после войны, – развивал ту же линию „Päewaleht”. – Этот «холодный мир» оставляет у всех на душе одно чувство: то, в чем согласились и что было занесено на бумагу, не является продолжительным. Мы имеем дело с не обыкновенным противником, не было у нас и обыкновенной войны – потому нет основания предполагать, что нам придется иметь дело с тем, что подразумевается под словом «мир». Врагу не удалось сломить нас оружием, он будет пытаться сделать это «мирным» путем».

„Waba Maa” – печатный орган партии трудовиков, относивших на тот момент себя к лево-центристским политическим силам – призывала признать заключенный между Эстонией и Россией мир «свершившимся историческим фактом», однако призывала быть благодарным за свершившееся не столько дипломатам сколько военным.

Сила агитации

На чьей улице, похоже, однозначно наступил 2 февраля 1920 года праздник – так это на социал-демократической. Орган тогдашних эстонских соцдемов, газета „Sotsiaaldemokraat” опубликовала на следующий день передовицу под заголовком «Да здравствует мир!»

«Имеются, конечно, отдельные лица, а также более или менее значительные политические круги, которые полагают, что у советского правительства нет права действовать от имени русского народа и от имени Российского государства, — признавало издание. – Однако ясно ведь, что и у бывшего самодержавия на это было еще меньше права…Мы не можем давать оценки власти большевиков, но ясно, что большевики сейчас в России у власти.

Если в будущем в России возникнет какой-то новый государственно-правовой порядок, то это будет внутренним делом российского государства, и нас оно уже не будет интересовать».

Наставлял „Sotsiaaldemokraat” в оптимизме и малодушных. «Что же касается боязни, что при мирных условиях большевизм начнет свою тайную работу, то у боязливых – слишком мало веры, – заверяла газетная передовица. – Для нас, устоявших под дулом орудий, не страшна никакая агитация!»

Нелегко, но надо

Рассказ, начатый с бравурно-патриотической цитаты из русской прессы, стоит, пожалуй, завершить выдержкой из нее же. В материале, опубликованном в той же «Свободе России» непосредственно на первой полосе номера от 2 февраля – а значит созданном еще до того, как под текстом мирного договора были поставлены подписи – содержится, пожалуй, больше искренности и подлинности, чем в тексте, опубликованном четырьмя дня позже.

«По-видимому, героический период нашей истории закончился – здесь, на Северо-западе: мир между Эстонией и Советской Россией подписан, – печально констатировал журналист Леонид Михельсон. – Еще задолго до этого титаны низверглись со своих…ходулей, подлинные герои превратились в безличную беженскую массу. Новый фактор – мир – только легализует такое положение. От «русского дела», рожденного в громе и пламени, осталось немного гари, много тифозных, холмики братских могил за рубежом и здесь. Да кой-какие уголовные дела. Да кой-какие приращения русской колонии здесь, в Эстии. Неподвижность – после стремительного натиска, лохмотья эмигранта после лавров освободителя! Борьба с вошью после грозных танков и орудийной пальбы – разве легко свыкнуться с такими контрастами?!

Очень нелегко – но надо. Героический период миновал безвозвратно и всякие попытки и всякие попытки взгромоздиться на те же ходули…не нужны и совершенно излишни. Они производят только самое жалкое, грустное и комическое впечатление. «Так после драки – кулаками не машут»…

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Памятник на главной площади Таллина
• Эстонская почта дружит с историей
• Кадриорг: дюжина фактов ко дню рождения
• Сквозь пламя ревельских пожаров
• Надежда Пеэди-Гоффман
• Три девятки площади Свободы в Таллине
• Зданию Таллинского городского театра – «без четверти шестьсот»
• Иван Егоров, таллинский домовладелец
• Три Дня эстонской независимости
• Противостояние России: оно стало национальной идеей ЭР