Семьдесят лет тому назад жители Таллинна впервые отметили зимние праздники по-новому. По-советски.

Собственно говоря, Рождество и Новый год были, образно говоря, окрашены в «красный цвет» уже в декабре 1917-го.

Однако тогда, два месяца спустя после революции, власть большевиков в Ревеле была слишком непрочная. Политический строй, пребывающий еще в младенческом возрасте, наложить свой отпечаток на излюбленные праздники был не в силах.

Декабрь 1940 года – совершенно иной разговор. Сама, кажется, того не заметив, и уж точно – не осознав до конца и полностью, Эстония стала частью Советского союза. Государства с непохожим на прежний общественным строем, с разработанной идеологией, с собственными праздниками и ритуалом их отмечания.

Эхо 1918-го

Новогоднее поздравление читателмя на первой полосе газеты Noorte Hääl за 2 января 1941 года.

Мало кто помнит, что вплоть до конца двадцатых годов Рождество в СССР было нерабочим днем. Правда, устраиваемые 6-7 января мероприятия и уличные процессии по своему антирелигиозному настрою не имели с одним из основных праздников христианского календаря ничего общего.

Сходным образом, вероятно, решили поступить и в новоиспеченных «республиках советской Прибалтики». Решением совнаркома ЭССР работа в госучреждениях 25 и 26 декабря 1940 года была отменена. А в первый день Рождества «весь Таллинн» (или, по крайней, мере, «прогрессивная и сознательная часть жителей»), вышел на улицы.

От порта к холму Маарьямяги протянулась траурная колонна. Хоронили, точнее – перезахоранивали прах тридцати шести «революционных матросов» – членов экипажей советских эсминцев «Авторил» и «Спартак», взятых в плен служащими британского ВМФ в конце декабре 1918 года и расстрелянных на острове Найссаар.

Сложно, пожалуй, было бы организовать мероприятие, по самому своему духу противоречащее Рождеству больше, нежели похороны. И хотя ничего «атеистического» или «богоборческого» в речах на Маарьямги не звучало, проведением траурной церемонии новые власти недвусмысленно намекали: с былыми праздниками покончено.

Таллиннским старожилам мероприятия 25 декабря 1940 года казались кощунственными вдвойне. Ведь именно орудия вставших на таллиннском рейде «Автроила» и «Спартака» обстреливали мирный город в рождественские дни 1918 года.

С елкой и без 

О том, что на дворе – совсем недавно еще самый любимый и отмечаемый зимний праздник – в декабре 1940 года напоминали разве что напечатанные еще при «старой власти» календари.

Что же касается газет – то место традиционных рождественских рассказов, поздравлений и рекламных объявлений заняли материалы, разъясняющие не только «реакционное происхождение» праздника, но и его «вред» для трудового народа.

«Советская Эстония» воспользовалась стандартной заготовкой кого-то из журналистов с «большой Родины»: антирождественский материал в номере за 26 декабря никоим образом не привязан к местным реалиям. Эстонские же газеты подчеркивали, что «вредный» праздник был принесен в здешние края «немецкими колонизаторами».

«Не так уж стар и обычай рождественской елки, – уверяла читателей Noorte Hääl. – В наших краях ему нет еще и ста лет, да и в Западной Европе он образовался всего два-три века тому назад. И в наши дни есть христианские страны, где елки не знают вовсе. Словаки, например, справляют Рождество на манер нашего Мартова дня, с ряженными».

Словаки, как говорится, словаками, но лишить таллиннцев главной городской елки новые власти не рискнули. Она, как и в прежние годы, была установлена на главной площади города, несколько месяцев тому назад переименованной в площадь Победы. Правда, появилась она лишь 27 декабря, а иллюминация на ней зажглась и того позже – 30-го.

Превращения с разоблачениями 

В бичевании «буржуазных обычаев» журналисты «Noorte Hääl» явно перестарались. Гонения на елку закончились в СССР в 1935 году, когда из рождественской она официально была переименована в новогоднюю, став из «символа мещанства» главным атрибутом зимних школьных каникул.

«Началось проведение детских новогодних елок, – писала в последнем декабрьском номере 1940 года «Rahva Hääl». – Накануне прошли елки в таллиннских школах. Теперь детей рабочих зовут отметить новогодний праздник учреждения и организации».

«Кондуктор тов. Кулль продемонстрировал целый ряд фокусов и трюков «черной магии», – рассказывала «Rahva Hääl» о празднике для детей железнодорожников. – Одновременно он объяснил, что «черная магия» – всего лишь ловкость человеческих рук, а вовсе не некая сверхъестественная сила, как думают суеверные люди».

Пережить «разоблачение» в декабре 1940 года довелось и еще одному персонажу – Деду-Морозу. Прежнее его эстонское наименование – Jõuluvana – указывало на связь с Рождеством. Вначале бородача с мешком подарков перекрестили в Talvevana, то бишь в «Зимнего деда», а потом – в «Новогоднего деда» – Näärivana.

Последнее, разумеется, не осталось незамеченным для тогдашних острословов. Вполголоса по Таллинну пополз стишок о «классовой борьбе» двух «дедов». Строчки «Näärivana, näärivana/ Kus sa panid jõuluvana?/ Saatsid Siberisse vist/ Sest ta polnud kommunist!» доводилось слышать чуть ли не до самого конца восьмидесятых годов…

Важнейшее из искусств

В первые дни зимних каникул школьников ждали не только на елках. Для тех, кто уже догадывался, что под маской праздничного деда скрывается актер, предлагалось кое-что поинтереснее.

«Небольшое помещение зала полно зрителей, – писала 31 декабря 1940 года «Советская Эстония». – Не узнать серых стен кинематографа «Амур» на улице Харью, все пестро и весело. Всюду развешены рисунки, изображающие резвящихся ребят. Здесь открылся первый в ЭССР кинотеатр юного зрителя».

Открывавший кинотеатр школьный инспектор тов. Саари явно покривил душой, заявив, что прежде в Таллинне не демонстрировали фильмы для учащейся молодежи: показывали их еще чуть ли не в царское время. Но то, что в городе действительно не было кино, где крутили бы исключительно ленты для детей и подростков – правда.

30 декабря в программе кинотеатра юного зрителя были мультфильмы «Сказка о попе и работнике его Балде», «Сказка о добром Умаре», «Воздушные приключения» и «Гостиница паука». В начале нового года зрителям обещали показать советскую мультипликационную ленту «Доктор Айболит» и американские «Волшебник Оз» и «Снегурочка и семь гномов».

«Сами школьники должны избрать имя для своего кинотеатра, – добавляла «Советская Эстония». – Лучшие десять предложений будут премированы».

Фраки – долой! 

Еще на одну поблажку пошли новые власти в преддверии наступления нового года: не смотря на то, что в СССР 1 января считался в то время рабочим днем, совнарком Эстонкой ССР решил объявить его, по старой памяти, выходным.

А значит – ничего не могло помешать таллиннцам встретить Новый год по старинке, в излюбленных клубах, кафе и ресторанах. Даром, что к их хорошо знакомым названиям добавилась в рекламных объявлениях обязательная приставка «национ.» – то есть «национализированный».

«Концертный, а также зеленый, красный и белый залы «Эстонии» были замечательно украшены, – свидетельствует «Rahva Hääl». – Над сценой красовались огромные портреты вождей рабочего класса всего мира – Ленина и Сталина».

«Встретить Новый год пришли сюда тысячи людей, – продолжала газета. – Ведь в этот раз возможность провести новогоднюю ночь в «Эстонии» была у каждого гражданина, куда раньше пускали исключительно во фраках. Позволить себе подобную одежду у трудящихся масс не было возможности».

31 же декабря 1940 года, по словам газетного корреспондента, коридоры и залы концертного зала «Эстония» были полны публики, одетой, преимущественно, в «обыкновенные костюмы и платья».

* * *

Ровно в 23:55 председатель президиума Верховного совета ЭССР Йохннес Варес-Барбарус обратился к населению с праздничной речью.

«Мы стоим на пороге нового многообещающего года, – произнес он. – Мы сделали большой шаг вперед, оставив позади, в прошлом, буржуазную систему со всей ее несправедливостью и бесчеловечностью.…Наши самые горячие новогодние пожелания и приветствия пусть будут обращены к дружественным народам Советского Союза и к вождю трудящихся всего мира – Великому Сталину!»

Вместо привычного боя часов в радиоэфире грянул «Интернационал». Шли первые минуты нового, только что наступившего 1941 года…

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Летняя ночь с 13 на 14 июня, 1941 года.
• Обретенная история таллиннского «Арсенала»: архив предприятия станет основой выставки
• «Вирония» выходит на связь.
• Еще раз об истории «Эрны»
• Не только 1939 год, но и оккупационный снег 1941-1944 годов. Таллин, цветные фотографии.
• Мы вернулись к тебе, Моонзунд!
• «Там, где прежде отдыхали капиталисты»: пионерское лето сорок первого
• Таллин: Рождество под знаком свастики
• "Эрна": легенды и мифы
• Моонзунд Письма защитников островов в 41-м...

Постоянный адрес статьи: http://tallinn.cold-time.com/?p=1211