Собственная символика есть отныне у всех входящих в состав Таллинна административных единиц: на прошлой неделе горсобрание утвердило проект герба и флага Кесклиннаской части города.

Что объединяет Полярную звезду, разлапистую сосну, крест Святой Биргитты и кокетливый листок клевера?

Таллиннская геральдика: все перечисленные символы, в большей или меньшей степени стилизованные, легко отыскать на гербах отдельных частей города.

Большой и малый

Таллинн – не Будапешт, не Прага и даже не Берлин: хотя административно столица нынешней Эстонской Республики вплоть до начала восьмидесятых годов XIX века делилась на две официально независимые друг от друга части, в городской геральдике деление это оставалось незаметным.

Было бы, конечно, соблазнительно, предположить, что наличие у исторического Ревеля одновременно двух непохожих друг на друга гербов – большого и малого – отражает противостояние властей Нижнего города и города Верхнего. Соблазнительно – но ничем не обоснованно: «двойственностью геральдики» наш город обязан совершенно другим реалиям.

Реалии эти – соперничество Дании и Швеции рубежа XVI-XVII столетий за доминирование в Балтийском регионе. А также, возможно, и желание ревельских горожан той поры демонстративно подчеркнуть разрыв с былым сюзереном – сошедшим с арены Ливонским орденом.

Несмотря на то, что старейшая городская печать, датированная 1277 годом, несет на себе изображение «позаимствованных» с датского герба трех шагающих львов, Ревель ганзейской эпохи пользовался иным гербом: крестом на рыцарском щите. Цветами он совпадал с датским флагом, графикой же – с гербом Ливонского ордена.

Перелом наступил, по-видимому, в 1564 году, когда ревельский монетный двор выпустил в обращение серебряную «мелочь», на реверсе которой гордо вышагивали три «датских» льва. Не исключено, что облик монет был изменен по распоряжению шведского короля ЭрикаXIV, ведущего в ту пору войну с монархом Дании и желавшего таким образом, лишний раз досадить противнику.

В любом случае, с конца XVI века нынешний большой таллиннский герб практически полностью вытесняет малый. Последний пребывает в забвении чуть ли не до середины двадцатых годов ХХ века, когда его «повышают» до статуса герба Харьюского уезда. Использование же обоих гербов наравне друг с другом – явление, насчитывающее чуть более двух десятилетий.

Под соснами Нымме

Извлечение из небытия малого городского герба, о существовании которого еще и сто лет назад помнили, пожалуй, разве что историки и краеведы – одно из проявлений того повышенного интересам к геральдике, который стал проявляться во второй половине восьмидесятых годов на всей территории тогдашнего СССР.

В странах Балтии же – особенно: на рубеже восьмидесятых-девяностых впервые прозвучала идея создать оригинальную символику для каждого из активно перекраивавшихся тогда районов Таллинна. Тогда же оказалось, что один из них — хотя и не оформленный на тот момент в отдельную административную единицу официально – собственный герб и флаг уже имеет.

Речь, как нетрудно догадаться, шла о Нымме: 22 марта 1938 года власти независимого на тот момент города утвердили эскиз герба и флага, предложенные филологом и краеведом Эдгаром Раяанди. Золотой цвет на них призван был символизировать ныммеский песчаник и солнце, зеленый – леса, а стилизованное изображение двух сосенок с семью ветками – вечность, стабильность и преемственность.

Старейшина Кесклинна Айни Хярм уверена: герб возглавляемой ей части города придется по нраву всем таллиннцам.

Столь замечательная символика, однако, не смогло защитить город-сад от событий «большой политики»: после июньского переворота 1940 года Эстония была аннексирована Советским союзом, где городская геральдика была не в чести, а сам Нымме был включен в границы Таллинна, утратив даже подобие местного самоуправления.

Возвращение Нымме его геральдических символов произошло лишь в 1989 году, когда разработанный за полвека до того флаг освятили в церкви Раухкирик – в качестве флага Ныммеского общества благоустройства.

В единой стилистике 

Похвастаться равновеликой с ныммеской традицией местного самоуправления другие таллиннские части города не могут. Зато могут гордиться иным: их символика была разработана в единой стилистике. Одним человеком – герольдмейстером Прийтом Херодесом.
Созданные им на протяжении последних двух десятилетий гербы способны многое рассказать о достопримечательностях и специфики тех или иных частей Таллинна. Главное – уметь прочесть «зашифрованные» в них послания, рассказывающие как о прошлом, так и о настоящем.

Дело это – непростое, но увлекательное. Несложно, допустим, догадаться, что крест на гербе Пирита указывает на монастырское прошлое района, а клевер на гербе Кристийне напоминает, что окрестные земли были подарены шведской королевой Кристиной ревельским бюргерам в качестве покоса.

Угадать же в четырех малых лучах восьмиконечной Полярной звезды на гербе Пыхья-Таллинна четыре исторических поселения – Каламая, Копли, Пельгулинн и Пальяссааре – уже сложнее. Как и в аналогичной ей звезде на гербе Мустамяэ – исходящей от ТТУ свет науки, а в четырехконечной звезде на гербе Ласнамяэ – мерцание маяков.

Кстати, о Ласнамяэ. Ходит байка, что уже после того, как ласнамяэский герб был утвержден, кто-то из специалистов обратил внимание на допущенную оплошность: волнистая синяя полоса, призванная олицетворять близость к морю, была изображена слишком «плавной». В геральдике так принято обозначать реки. Морские же волны следует изображать «острыми» – вроде тех, что красовались на флаге ЭССР.

Говорят, что, узнав об этом, герольдмейстер, ничтоже сумняшеся, заявил, мол, он совсем не против: если педанты хотят реку, то будет им и река – тем более что именно по руслу Пирита проходит граница Ласнамяэ и одноименной части города.

От всего сердца

Тот, кому довелось подлетать к Таллинну со стороны Хельсинки на вертолетном «аэротакси», знает: с высоты птичьего полета Старый город имеет форму сердца.

В «сердечности» городского ядра столицы, впрочем, можно удостовериться и не кружа над Таллинном на вертолете. Достаточно лишь взглянуть на карту и прочесть на ней название исторического предместья к югу от пятна средневековой застройки: Сюдалинн, то бишь – «Сердечный город».

Или – вглядеться в утвержденный на прошлой неделе герб Кесклинна: в центральной части его, заключенный в изящную готическую розетку-четырехлистник красуется золотое сердце. Вся композиция помещена на алый щит, поделенный на четыре части белым крестом – геральдика Ревеля ганзейских времен вновь напоминает о себе.

Пояснительная записка подробно «расшифровывает» символику герба. Сердце символизирует любовь, доверие и открытость души, а его золотой цвет — верность, счастье и успех. Позаимствованный из арсенала готической архитектуры четырехлистник – символ четырех евангелистов – означает веру и силу духа. Круг, в который заключен он – надежную защиту.

Те же мотивы запечатлены и на флаге Кесклиннаской части города, основу которому так же составляет красное полотнище с белым крестом. Составители указывают, что красно-белый флаг использовался в качестве судов ревельской флотилии еще в 1790 году – вероятно, параллельно с полосатым бело-синим знаменем, ныне являющимся официальным флагом Таллинна.

* * *

«Нам выпала честь завершить растянувшийся на десятилетия процесс формирование самосознания различный частей Таллинна, – отмечает старейшина Кесклинна Айни Хярм. – Отныне каждая из них имеет собственный герб и флаг. Надеюсь, что наша символика полюбится и станет своей для всех таллиннцев – где бы они не жили».

Йосеф Кац
«Столица»