Вену хочется протанцевать, Берлин – промаршировать, Таллинн – пропеть. Гимна – официального, равно как и неофициального – у Таллинна, в отличие от столиц-соседей, нет.

Кадриоргская эстрада в 1926 году

Песни, снискавшей сравнимую с венецианской баркаролой общеизвестность, на таллиннских улицах пока что не родилось.

И все же – немного найдется столичных городов, в которых традиция хорового пения столь отчетливым эхом звучит в городском пространстве.

С берега на берег

Эстрада Певческого праздника 1880 года на «Лютеровом лугу»

Топонимика бывает обманчива. Улица Лаулупео, в самом названии которой звучит Певческий праздник, приведет куда угодно – только не к певческой эстраде, расположенной на Певческом же поле.

Спешить с обвинениями градостроителей и планировщиков в рассеянности и безалаберности не стоит. Стоит найти в одном из неприметных дворов отполированный гранитный камень. «Здесь состоялся в 1880 году I Таллиннский эстонский (III всеобщий) певческий праздник» — гласит высеченная на нем на двух языках надпись.

Два предыдущих – как впрочем, и два последующих — состоялись в Тарту. И мало кому из проходящих по улице Лаулупео приходит в голову задуматься: почему, собственно, родившийся на берегах Эмайыги праздник «переехал» на берега Таллиннской бухты и по какой причине «прописался» тут окончательно?

Формальный повод

«В самом деле, что привело сюда эти пять-шесть тысяч населения, в далекий Ревель, до которого большинству из них сутки и более езды? – размышляли в 1896 году «Ревельские известия». – Что побудило их оставить дом, нести весьма существенные для крестьянина расходы, и тратить несколько летних дней, столь важных в хозяйстве?»

Ответ губернской газеты, звучащий в наши дни несколько неожиданно, в общем-то, предсказуем: «Ничто иное, как глубокое чувство признательности и вечная благодарность русскому государю, каковую благодарность живо чувствует народная масса, как бы не объясняли ее по-своему разные мнимые «друзья» эстов».

Формально журналист прав. И состоявшийся в 1896 году в Ревеле шестой, и прошедший в городе за шестнадцать лет до того третий всеэстонский певческий праздник, имели «монархическую» подоплеку. В 1880 году праздник был приурочен к юбилею восшествия на престол Александра III, а в 1896-м – к торжествам по случаю коронации Николая II.

Первый шаг

Заявленный официально повод для проведения общенародного праздника – только полдела. Вторую – и значительно более весомую «половину» – формирует раскол, наметившийся в эстонском национальном движении к концу семидесятых годов XIX века.

Тартуское общество «Ванемуйне», силами которого имеющая германские корни традиция певческих праздников стала близка эстонскому народу, придерживалось консервативных, пронемецких позиций. Более радикальное крыло молодой эстонской интеллигенции, возглавляемое Карлом Робертом Якобсоном, склонялось, скорее, к славянофильству.

Желая вывести популярный в народе праздник из-под опеки пасторов-остзейцев и лифляндского рыцарства, единомышленники Якобсона решили пойти на неожиданный шаг – перенести песенный фестиваль из Тарту, считавшегося оплотом национального духа, в Таллинн, слывший до того «бастионом» остзейского купечества.

Столичная «прописка»

Не все из задуманного удалось. В частности, безуспешной оказалась попытка привлечь к празднику хоры православных эстонских приходов. Да и таллиннскому обществу «Лоотус», взявшему на себя роль организатора праздника, пришлось влезть в долги, выбраться из которых удалось не сразу.

Певческие праздники «вернулись» в Тарту, и если бы не закрытие на пике приснопамятной русификации Общества эстонских литераторов, курировавшего проведение мероприятия в 1891 и 1894 годах, то неизвестно, не ограничилась бы певческая слава Таллинна памятным камнем на улице Лаулупео.

На помощь пришло музыкально-драматическое общество «Эстония», взявшее всеэстонские певческие праздники под свою опеку. Лишь в 1923 году роль организатора празднеств перешла к Эстонскому союзу певцов, а после войны – к Министерству культуры ЭССР.

Все они, как нетрудно догадаться, располагались в Таллинне. Праздник получил в столице окончательную «прописку».

На Лютеровом лугу

Впервые посетив Таллинн в 1880 году, Певческий праздник прошел на так называемом Лютеровом лугу – пустыре, располагавшемся напротив нынешней трамвайной остановки у автовокзала.

Репетиция Певческого праздника 1933 года: эстрада находится на месте нынешней.

«Здесь же устроена и колоссальная крытая эстрада, надо полагать наибольшая, которую когда-либо видел Ревель, – писали в 1910 году «Ревельские известия». – Поверхность эстрады покатая, площадью не меньше Шведского рынка… Ворота очень красивы и убраны зеленью. В самом помещении устроены красивые павильончики и нарядно разукрашенные будки для продажи прохладительных напитков».

Газета Wirulane даже предлагала городу выкупить земельный участок для устройства певческих праздников, а также прочих народных торжеств и впредь. Как знать – будь в городской казне побольше денег, возможно, Певческое поле находилось бы ныне там, где трамвай начинает подъем по улице Лубья.

В Кадриорг

Результаты осмотра территории бывшего Лютерова луга, проведенного Эстонским союзом певцов в начале 1920-х годов, были малоутешительными. Эстрада и павильоны, остававшиеся бесхозными доброе десятилетие, дальнейшей эксплуатации не подлежали.

Да и пустырь на въезде в город со стороны Тарту сам по себе был не слишком престижным местом для проведения первого Певческого праздника независимой Эстонии. После недолгих поисков место для торжеств удалось отыскать – не слишком далеко, но в значительном более престижном районе.

Загвоздка была в том, что на земельный участок на окраине Кадриорга одновременно с Союзом певцов претендовали Эстонский спортивный союз и Таллиннский ипподром. В итоге архитектору Карлу Бурману поручили проектировать певческую эстраду таким образом, чтобы после окончания праздника ее можно было быстро и недорого перестроить в трибуны стадиона.

Громадная сцена

Бурман с возложенной задачей справился: выстроенная к Певческому празднику 1923 года эстрада три года спустя стала ядром будущего Кадриоргского стадиона. Жаль только, что оригинальное сооружение оказалось недолговечным – в 1936 году деревянные трибуны стадиона снесли, заменив их бетонными.

К тому моменту Певческий праздник «переехал» в третий раз – на то самое место, где проводится он и сейчас. На пологом спуске холма Ласнамяги к морю была выстроена увенчанная двумя башнями для огней праздника третья певческая эстрада – работа все того же архитектора Бурмана.

«Нет ничего красочнее этой громадной сцены, стройно высящейся на фоне светлой северной ночи», – писала о ней газета «Вести дня». Пропорции здания оказались столь удачны, что их даже решили отчеканить на юбилейной кроне, выпущенной к следующему Певческому празднику – в 1933 году.

Повторенная уникальность

Можно только дивиться тому, как внушительных размеров деревянное сооружение, стоящее к тому же на открытом и приметном месте, пережило войну. И сожалеть, что после Певческого праздника 1955 года было принято решение о сносе сооружения, бывшего, вероятно, самой большой деревянной постройкой в Прибалтике.

Нынешняя эстрада Певческого поля, спроектированная архитектором Аларом Котли, является уникальным сооружением – как с точки зрения инженерной мысли, так и с чисто эстетической стороны. Порой даже не верится, что выстроена она в 1959 году – настолько современной кажется и по сей день.

Примечательно, что здание, ставшее одним из безусловных символов Таллинна, вызвало к жизни два очевидных подражания – певческие эстрады в Вильнюсе и Тарту. Пожалуй, ни одна другая постройка эстонской столицы не может похвастаться подобным «клонированием».

* * *

Рассказ о «певческой столице» можно продолжать и продолжать.

Упомянув, например, о том, что Певческий праздник 1896 года стал причиной появления первой карты города с легендой на эстонском языке, а едва ли не первым эстоноязычным путеводителем по Таллинну стала брошюра, выпущенная для участников Певческого праздника 1910 года.

Но лучше – дать стихнуть разговору. Прислушаться. Таллинн действительно поет. Эхо былых певческих праздников звучит в его истории, архитектуре, топонимике.

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Липкие пальчики времени. Фотографии Таллина из 2009-го с проекцией в 20-е и 30-е годы прошлого века!
• Из 2009-го путешествуй в XIX век! Фотографии Ревеля, конца XIX века.
• От Рыбного ряда к Рыбной гавани: новый шанс для Каласадама
• Таллин: 1926, 1927, 1928, 1929. Фотки. Взгляд из 2009 года.
• 90-летняя библиотека, которая переезжала три раза
• «Всегда держи слово и поступай по справедливости»: как русский сторож эстонскую государственность спас.
• Таллинн Эдуарда Вильде: полтораста лет вместе
• Далекие тридцатые: как Эстония сама себе авторитаризм выбирала