Случилось это, когда Таллинн еще назывался Ревелем и парусные
суда бороздили моря и океаны.
Хольберг был капитаном большого парусника «Ульрике». У него не было ни дома, ни детей, но была жена. Когда супругам Хольбергам нужно было после очередного длительного рейса некоторое время пожить в Ревеле, они «гостевали» у родственников.
Хольберг не раз предлагал жене снять квартиру в городе, но та всегда категорически отказывалась, приговаривая с усмешкой: «Думаешь, я отпущу тебя в рейс одного? Ни в коем случае!» И ни разу Хольберг не выходил в море без жены Ульрике.
Она была дочерью капитана и к морским путешествиям привычна с раннего детства. Была фанатично, предана морской службы и не представляла себе жизни без парусника или работы в порту. На море была ее служба, и в ней она находила удовольствие.
Бытует мнение, что моряки любят выпить. И Хольберг не был исключением. А капитанша ненавидела спиртное и не любила выпивох. Всегда следила за тем, чтобы экипажу парусника «Ульрике» выдавали в рейс как можно меньше спиртного, да и этот мизер матросы не всегда получали. Но при удачной учебной шлюпочной гонке капитанша «раскалывалась» и выдавала гребцам по чарке водки.
Начальство было довольно капитаном Хольбергом, но тут, поговаривали, дело было даже не в нем, а в его жене, дескать, он, как послушная собака, чаще всего лишь выполнял то, что велела делать Ульрике. Считали, что капитан был «на поводке» у своей жены.
Но капитанша сама была неутомимой труженицей. На судне то и дело слышался ее пронзитетельный голос: она отдавала распоряжения членам команды. Все приказания капитанши выполнялись беспрекословно. Она считала, что моряки должны быть постоянно в работе, и ежели одна работа заканчивалась, то нужно сразу же придумать новую. Капитанша могла среди ночи неожиданно проверить, не спит ли вахтенный. Экипаж парусника называл Ульрике Морским Дьяволом.
Однажды паруснику «Ульрике» предстояло долгое плавание: то ли в Исландию, то ли к каким-то океаническим островам. Капитаншу лихорадило. У нее поднялась температура. На щеках появился нездоровый румянец.
— Ульрике, ты больна, останься на берегу, — предложил капитан.
— Ну, нет! Без меня все пойдет прахом! — заявила капитанша и, как всегда, вышла вместе с мужем в море.
Но через некоторое время члены команды заметили, что с Морским Дьяволом происходит что-то неладное. Капитаншу стали реже видеть на палубе, а потом она и вовсе перестала выходить из каюты.
Однажды утром капитан Хольберг с побледневшим лицом объявил глухим голосом членам своей команды: — Ульрике скончалась. Можете с ней проститься…
Морской Дьявол лежала на свежей простыне, одетая в свое лучшее воскресное платье, со скрещенными на груди руками, с заострившимся носом… Дрожащей рукой капитан сделал запись в бортовом журнале о смерти жены.
Моряки думали, что похороны будут обычными: колосник к ногам — и в воду. Но оказалось, что в ночь перед смертью Ульрике подозвала к постели мужа и заставила его, подняв клятвенно руку, дать ей обещание похоронить ее в родном городе на Коплиском кладбище в семейном склепе. Хольберг поклялся, что выполнит ее последнюю волю. Но как сохранить труп от тления до возвращения в ревельский порт? После долгих и мучительных раздумий капитан нашел выход.
Хольберг приказал судовому плотнику взять матросов и поднять из трюма на палубу большую пустую бочку. Когда приготовления были закончены, состоялись, как выразился капитан, «предварительные» похороны. Капитан снял фуражку, кивнул головой. Два матроса взяли Морского Дьявола за ноги, двое других — под мышки, и траурная процессия двинулась из капитанской каюты на палубу к бочке.
В этот момент неожиданно заштормило. Парусник стал раскачиваться с борта на борт, но матросы, приподняв капитаншу, ловко опустили ее вперед ногами в бочку. Морской Дьявол в мгновение ока исчезла в ней так, что даже ни единого волоска не было видно. Капитан, избегая смотреть в глаза членам команды, приказал вылить в бочку с покойницей несколько бочонков спирта. Плотник забил бочку крышкой. Единственный оставшийся бочонок спирта был выдан экипажу на помин души капитанши…
Прошло несколько дней. Однажды ночью, лежа в постели, капитан услышал разговор матросов на палубе.
— Ну, и как? — спросил один.
— Ничего, — последовал ответ. — Малость жжет. Крепковато, но пить можно.
Наутро Хольберг заметил, что хотя никакого шторма не было, все матросы ходили, пошатываясь, как во время качки. Один из них, увидев
капитана, протянул ему бутылку и, подмигнув, предложил:
— Пейте, господин капитан!
— Откуда спирт?
— Да от Морского Дьявола, — усмехнулся матрос.
Капитан посмотрел ему в глаза. Отвернулся. Протестующе протянул руку вперед, потом неожиданно выхватил у матроса бутылку и, заплакав, допил ее.
Когда парусник «Ульрике» пришел в ревельский порт, в бочке не было ни капли спирта. «Испарился», — горько пошутил кто-то из матросов. Зато от гроба с капитаншей на несколько метров несло спиртом.
— А еще говорили, что покойница за всю жизнь ни капли спиртного в рот не брала, — удивлялись люди. Но, узнав, что капитаншу заспиртовали на судне в бочке, удивлялись еще больше: как это матросы, выпив этот спирт, не отравились трупным ядом. «Знатоки» уверяли: яда никакого не было. 56-градусный спирт нейтрализовал его…

Юрий Никифоров

Необычные истории. Таллинн. 2000 г. 48 стр.
Этот сборник адресован всем, кто интересуется феноменами духов, привидений и неординарными приключениями.
(c) Юрий Никифоров, 2000.