Число флюгеров, вознесенных в небо европейских городов, не поддается подсчету. Но мало кто из них может потягаться в популярности с таллиннскими. О них упоминается в поэзии и прозе. Им посвящаются художественные произведения и научно-популярные издания. Их облик запечатлевали граверы, художники, фотографы и кинооператоры. А самому знаменитому из них довелось сделать и вовсе невероятную для флюгера карьеру: покрасоваться на городском гербе – даром, что полуофициальном.

Карьера и опала

Речь, как не сложно догадаться, идет о Старом Тоомасе: волей графика Пауля Лухтхейна он без малого четверть века красовался на таллиннском гербе в шестидесятых-восьмидесятых годах минувшего столетия.

Ратушный флюгер, попавший в геральдику – случай, похоже, в истории единственный. Тем более примечательный с учетом того, что прежде, чем попасть на стилизованный геральдический щит, он чуть было не попал у властей в немилость.

Дело было в самом начале пятидесятых годов, когда на заседании таллиннского горисполкома обсуждался вопрос восстановления погибшего в марте 1944 года барочного ратушного шпиля. И если его воссоздание сомнений не вызывало, то фигурка венчающего его ландскнехта – напротив.

Кто-то из бдительных товарищей напомнил, что Старый Тоомас, дескать – фигура более чем сомнительная. Был он, по сути своей, наемником, служил отцам города из немецкого магистрата, а главное – воевал с войсками во всех отношениях прогрессивного царя Ивана Грозного.

Ситуацию спас сотрудник Городского музея. Он робко напомнил — «неблагонадежный» флюгер был изготовлен лет за тридцать до начала Ливонской войны, а россказни об участии в ней Старого Тоомаса – плод фантазии писателя Герта Хельбимяэ.

Час славы

Изданная Хельбимяэ в последние месяцы нацистской оккупации книжка карманного формата – едва ли не эталон легенды о Старом Тоомасе: ее «квинтэссенция» в чистом виде.

«Злободневные» подробности, вроде кражи у боярина пистолета и пленения его незадачливого владельца, справедливо позабыты. Ядро же повествования осталось неизменным: сын бедной рыбачки побеждает на состязании стрелков, принимается в ряды городской стражи, а потом имя его переходит на украшающий ратушу флюгер.

Когда именно состоялся «переход»? Никто, пожалуй, не помнит. Согласно одной из версий, случилось это не ранее 1781 года: в ту пору флюгер впервые сняли со шпиля, подновили и водрузили обратно. Впрочем, и полвека спустя, путешественники писали, мол, видели на башне ревельского магистрата фигурку…святого Маврикия.

Исследователь таллиннского фольклора Исидор Гольдман уверял, что в остзейских источниках XIX века отыскать «имя» флюгера ратушной башни ему не удалось. И высказывал предположение, что речь идет о предании, бытовавшем, по-видимому, исключительно среди эстонского населения города.

Так или не так – предстоит выяснить. Бесспорно одно: едва не начавшиеся для Старого Тоомаса фиаско советские десятилетия стали его «звездным часом». Ведь в его честь называли не только сигареты и заведения общепита, но и переименовывали улицы: нынешняя Дункри называлась одно время Вана-Тоома.

Восстановление независимости ЭР потеснило Старого Тоомаса из топонимики и геральдики, но на популярности его не сказалось. Недаром во время недавней рекламной кампании именно он призывал регистрироваться таллиннцев жителями столицы…

Сохраненные и утраченные

На ратушную башню выкованный рижским медником, Керстеном Пелсером флюгер был водружен в 1530 году.

В небе над европейскими городами флюгера в ту пору господствовали безраздельно: известные еще с античных времен, не позднее IX века закрепившиеся на церковных шпилях, четыре столетия спустя они вступали в период своего расцвета.

Продлился он лет двести – стоило классицизму в архитектуре сменить предшествующий ему стиль барокко, как причудливые кованые флажки на замысловатых стержнях стремительно вышли из моды. Последовала почти вековая пора забвения, завершившаяся лишь во второй половине XIX века.

Большая часть наиболее живописных таллиннских флюгеров создана именно тогда. Тогда же началась и их «музеефикация»: флюгер с одной из башен Вируских ворот, равно как и его собрат, выкованный для конька крыши дома бюргера Германа цур Мюллера, были установлены у входа в Эстляндский провинциальный музей.

По иному сложилась судьба флюгера средневекового бюргерского жилища, стоявшего на углу улиц Суур-Карья, Кунинга и площади Ванна-Тург. После того, как дом был снесен, на его месте был выстроен новый, в стилизованных под готику формах. И старинный флюгер был бережно установлен над его фронтоном.

К другим оригинальным флюгерам судьба, увы, столь заботлива не была. Стоит взглянуть на фотографии столетней давности: флюгера над нынешними Домом туризма, рестораном «Олде Ханза» или Историческим музеем на привычных местах отсутствуют.

На свои законные места она вернулись только в результате широкомасштабной кампании по реставрации Старого города, стартовавшей во второй половине шестидесятых и достигшей своей кульминации накануне проведения в Таллинне Олимпийской регаты-80.

Кстати, именно флюгера поспособствовали возвращению в городское пространство его исторической символики: реставратор Сергей Бульдас поместил над зданием Исторического музея изображение малого герба Ревеля. А флюгер на башне Кик-ин-де-Кек украсили и вовсе три льва, пребывавшие под негласным запретом…

Новейшие истории

Новейшая история таллиннских флюгеров, увы, пока не написана. Хотя, по большому счету – подошла самая пора. По крайней мере, курьезы, издавна искренне любимые таллиннским фольклором, созданные в советское время флюгера породить уже успели.

Чего стоит, например, стилизованный топор, кривовато возвышающийся над готическим домом на улице Рюйтли. Мало того, что городской палач жил не в нем, а в скромной постройке на его задворках. Так ведь и орудовал он в своем ремесле исключительно мечом.

Своеобразная байка связана и с флюгером расположенного на той же улице здания, в котором ныне располагается Институт истории Таллиннского университета. Дескать, изначально он изображал тянущийся к небу цветок. Но потом какой-то злоумышленник прокрался по гребню крыши и загнул его стебли к мостовой.

Так оно было или не так – сказать трудно. Желающим можно лишь посоветовать прогуляться до дома по адресу Рюйтли, 10. Венчающий его флюгер, действительно, больше смахивает на тянущего к земле лапы паука, чем на распустившийся бутон.

Улица Рюйтли, вообще, похоже, стала неисчерпаемым кладезем для рождения «флюгерных» курьезов. Для полноты картины можно вспомнить еще один – связанный с воссозданием шпили церкви Нигулисте.

Мальтийский крест, венчающий его флюгер, показался кому-то из горожан пугающе схож с крестом тевтонским, служащим, как известно, основой пресловутого «Железного креста» — воинской награды немецкой армии.

Тогдашнему главному архитектору Дмитрию Брунсу пришлось искать заступничество у высшего руководства республики: только вмешательство первого секретаря компартии Йоханнеса Кэбина спасло церковный флюгер от «борцев с фашисткой символикой».

* * *

«В городе много флюгеров. В былые времена город моряков часто обращал взор к железным помощникам — флюгерам: они первыми приносили весть о попутном ветре. Теперь на флюгера никто не обращает внимания. Но их не предупредили, что они больше не нужны людям, и флюгера продолжают нести свою трудную службу.

Там, высоко над городом, между небом и землей, скрипя ржавыми петлями, они тяжело поворачиваются на своих штырях. Как живые существа, они разговаривают с ветром и дождем, а первые снежинки, прежде чем опуститься на землю, тихо шуршат рядом с ними.

Случается, что у одного из городских флюгеров так крепко заклинит ржавые петли, что он уже не может пошевельнуться. Флюгер погибает, как боец на посту. Люди же не замечают смерти старого флюгера. Стоит на крыше — и ладно».

Рассказ популярного некогда у подростков писателя Юрия Яковлева не о флюгерах – о первой любви. И хотя увековеченный в его названии всадник, скачущий над городом, в семействе таллиннских флюгеров отсутствует, безымянном «городе моряков» Таллинн угадывается однозначно.

Говорят, на шпили и крыши флюгера пришли с верхушек корабельных мачт. Если это и в самом деле так, хочется только пожелать, чтобы в таллиннском небе они нашли для себя надежную гавань. Ту, открыв которую для себя один раз, уже никогда не захочется покинуть.

Йосеф Кац
Газета «Столица»
stolitsa.ee