Семь точек на карте столицы помогут представить события 24 февраля 1918 года нагляднее и реалистичнее.

Текст «Манифеста ко всем народам Эстонии» был впервые зачитан, как известно, в Пярну – с балкона театра «Эндла».

Однако и в Таллинне мест хватает, связанных с процессом обретения Эстонской Республикой государственной независимости.

Часть из них сохранилась, правда, лишь на старых фотографиях, но наиболее значимые и по сей день присутствуют в городском пространстве.

Попробуем совершить виртуальную прогулку «по адресам Дня независимости»?

1. Перекресток улиц Лайкмаа и Гонсиори

С позапрошлого года тут, за невысоким забором, «красуется» пустырь. Образовался он после того, как спешно снесены были корпуса Эстонской художественной академии.

Самый старый из них скрывал за фасадом конца шестидесятых годов дореволюционную еще постройку – бывшее здание Казенной ревельской женской гимназии, во дворе которой находилось неприметное деревянное строение: дом сторожа. Именно в этой сторожке 19 февраля 1918 года состоялась первая встреча членов Комитета спасения Эстонии, принявшего решение взять курс на создание независимого государства.

В 1933 году фасад «колыбели независимости» был украшен мраморной мемориальной доской. Снята она была вскоре после аннексии ЭР Советским союзом; сама же сторожка простояла до середины шестидесятых: снесена она была при перестройке комплекса зданий тогдашнего Художественного института.

2. Конечная остановка автобуса 21а

«Всю ночь, с 23 на 24 февраля слышались громоподобные раскаты: взрывали укрепления в Какумяэ и на Аэгна. Эти взрывы звучали как удары молотка, который заколачивал крышку гроба Морской крепости Петра Великого. Окно, которое этот правитель прорубал в Европу, вновь закрывали ставнями, хороня его великие намерения».

Такими патетическими фразами описывал два года спустя историческую ночь журналист Х. Прантс – автор книги «Тысячелетний Таллинн». Мощность сдетонировавших боеприпасов и вправду была колоссальной: неразорвавшиеся снаряды находили заброшенными на побережье Копли и на Пальяссааре – в буквальном смысле «за морем».

Грохот взрывов послужил сигналом эстонским политикам: большевики бегут из города, уничтожая его укрепления, немцев еще не видать – самый момент брать власть в свои руки.

3. Угол Ратушной площади и улицы Дункри

Доска, расположенная на боковом фасаде двухэтажного дома, напоминает о том, что в нем вплоть до Второй мировой войны располагался популярный у таллиннцев книжный магазин фирмы Kluge & Ströhm.

Не лишним будет вспомнить, что в нем же с 1905 года находилась редакция газеты Päevaleht – наиболее значительного в городе ежедневного издания на эстонском языке, а также – его типография. Именно здесь около пяти часов вечера 24 февраля были отпечатаны первые два десятка экземпляров текста Манифеста о независимости Эстонии. Сотрудники издания отправились расклеивать его по городу.

Утром следующего дня в этой же типографии был отпечатан сигнальный номер самой газеты – единственной, вышедшей в краткий миг свободы между уходом из Таллинна большевиков и вступлением немцев.

4. Здание Банка Эстонии

Укрепленная на его фасаде мемориальная доска гласит: «В этом здании 24 февраля 1918 года была провозглашена Эстонская Республика».

Картина местного художника Максимилиана Максолли, экспонируемая ныне в Таллиннском городском музее, формально подтверждает это, изображая исторический момент, которого никогда не было: текст Манифеста в лучах пробивающегося сквозь окна рассвета не зачитывался тут в парадной обстановке ни Константином Пятсом, ни Юри Вильмсом, ни Константином Коником.

Три члена Комитета спасения прибыли в помещения бывшего Ревельского отделения Государственного банка России по той исключительно причине, что находиться тут было надежнее всего: здание находилось под контролем эстонских воинских подразделений. И хотя никаких торжественных речей в нем не произносилось, первые распоряжения новоиспеченной эстонской власти рождались в банковских стенах.

5. Окрестности Больших морских ворот

Где именно – никто толком не знает, но в непосредственной близости от башни Толстая Маргарита за независимость будущего государства пролилась первая кровь.

Отряд городской самообороны вступил в перестрелку с отступающими в сторону порта по улице Пикк красногвардейцами в вечерних сумерках 24 февраля. Пытались ли те действительно привести в действие заложенный под корпусами городской электростанции взрывной механизм или же просто пробивались к уходящим в Гельсингфорс кораблям – сказать сложно.

Перестрелка продолжалась всю ночь. Ближе к рассвету красногвардейской пулей был сражен уроженец Лифляндской губернии Иван Иванович Мужник – точнее, Иоганн Муйжниек, тридцатипятилетний младший офицер, командовавший отрядом. Могила его благополучно пережила все перипетии ХХ века и по сей день находится на кладбище Рахумяэ.

6. Длинный Германн

Тем, что над столицей вот уже почти сутки независимого государства не развевается никакого флага, озаботились лишь на рассвете 25 февраля. Четверо военнослужащих – писарь Юкси, капитан Шмидт, прапорщики Сяльг и Липпус — взялись ликвидировать это досадное недоразумение.

Брошенный замок бывшей губернаторской резиденции был пуст. Флагшток на самой высокой его башне обледенел, тросы были оборваны. Потому прапорщику Сяльгу ничего не оставалось, как взгромоздиться на плечи своих приятелей и закрепить сине-черно-белый триколор хотя бы на половине высоты металлической мачты.

Закрепить флаг на нормальной высоте так и не удалось: отправившиеся на поиски ледоруба и тросов Сяльг, Липпус и Шмидт так и не вернулись, а дожидавшийся их Юкси обнаружил в подвалах замка почему-то нетронутый хозяйничавшими тут большевиками винный погреб.

7. Церковь Олевисте

Может показаться невероятным, но факт: третьим же своим распоряжением Комитет спасения Эстонии обеспокоился делами церковными.

Точнее – судьбой церкви Олевисте, в которой аккурат под Рождество 1917 года большевики устроили «Олаевский народный дом». Даже не проявлявшие до того особого рвения к религии горожане были этим актом глубоко оскорблены: ладно бы богоборцы задрапировали алтарь кумачом, так ведь еще и заплевали весь пол семечками и начали поколачивать окна…

Кстати, законодательный акт о возвращении церкви Олевисте церковному приходу – единственный, с которым сочла нужным считаться германская оккупационная власть, взявшая Таллинн под свой контроль к вечеру 25 февраля и просуществовшая в городе до середины ноября 1918 года.

Йосеф Кац
«Столица»