Здание нынешнего Министерства культуры для эстонского населения Ревеля столетней давности было не меньшим национальным символом, чем театр «Эстония».

Первый банк ревельских эстонцев

Объединяющий театральный зал и народный дом комплекс, выстроенный к Старому городу демонстративно тыльной стороной, был воплощением культурных устремлений горожан-эстонцев. Четырехэтажное здание под почти парижской мансардой, возведенное, вдобавок прямо напротив подъезда тогдашнего Немецкого театра – демонстрацией финансовой независимости.Недаром газетные репортеры и издатели открыток с видами города не утруждали себя воспроизведением его официального название – «Ревельское общество взаимного кредита», но пользовались кратким определением: «Эстонский банк».

Взаимная выгода

До начала «Великих реформ» времен правления Александра II банковское кредитование в Российской Империи оставалось делом исключительно государственным.Ставший впоследствии образцовым «Общества взаимного кредита» был высочайше утвержден самодержцем в апреле 1863 года. Прошло чуть меньше года – и в Санкт-Петербурге начал операции первый частный кредитный банк России.Популярность обществ взаимного кредитования быстро распространилась по необъятной державе. Вслед за столицей они стали возникать в Москве, Харькове, Варшаве, Пензе, Киеве, Баку.Относительная простота создания подобных учреждений снискала популярность среди национальных меньшинств: как гриб после дождя в восьмидесятые годы XIX столетия начинают возникать еврейские, малороссийские, финские общества взаимного кредита.
Устав Ревельского общества взаимного кредита был утвержден российским министром финансов Коковцевым 7 июня 1906 года. В ноябре того же года сто три члена общества собрались на первое заседание.

Пора банков

Два месяца потребовалось на то, чтобы найти места для начал произведения банковских операций – как можно ближе к центру финансовой жизни города, но не слишком дорогое.

Компромисс был найден в виде двух комнат по адресу Виру, 12, где 20 января 1908 года общество и начало работу. Дела быстро пошли в гору, помещения стали тесны и в апреле учреждению пришлось переехать в дом номер три по улице Суур-Карья.

С самого начала, похоже, было понятно, что решение это – временное. Уже на следующий год после новоселья собрание Общества приняло решение о начале поиска земельного участка для собственного здания.

Решение было своевременно: Дворянская кредитная касса обзавелась похожим на замок домом в 1904 году, а через пять лет поблизости от него был заложен краеугольный камень Ревельского отделения государственного банка.

За стеной

Располагавшаяся между улицами Суур- и Вяйке-Карья недвижимость некого Якова Керва еще в начале ХХ века была не ахти какой ценностью.

Конечно, поблизости уже высилось здание Окружного суда, но этим список примечательных зданий исчерпывался. Да и грунт на мете бывшего крепостного рва был не самый надежный.

Но запрошенную цену в сто тысяч рублей строительная комиссия Общества решила заплатить единогласно. Становилось очевидно: артерии коммерческой жизни уже выплеснулись за границы городской стены – и будет только наполняться энергией.

9 июня 1910 было решено объявить архитектурный конкурс проектов будущего банковского здания. Как и в случае с театром «Эстония», его, для пущей важности объявили международным.

Ровно через месяц на адрес жюри поступили тридцать три проекта. Семь из них оказались с северного берега Финского залива.

Бюджетный «Меркурий»

«Роман» между деятелями эстонского национального движения и финскими архитекторами был предначертан изначально: Финляндия виделась эстонцам образцом для подражания.

В 1906 году хельсинский архитектор Армас Линдгрен спроектировал театральное здание общества «Ванемуйне» в Тарту. В том же году он подготовил величественный проект так, к сожалению, и не выстроенной в Таллинне церкви апостола Павла.

Линдгрен возглавлял коллегию архитекторов, которым предстояло выбрать лучший проект будущего Ревельского общества взаимного кредита. Но вероятно, не только симпатии к соотечественнику руководили им, когда он посоветовал присудить первое место Элиелю Сааринену.

Признанный корифей финского национального романтизма – одной из разновидностей общемирового стиля модерн – и впрямь создал здание, отвечающее всем требованиям. По-столичному импозантное. По-северному сдержанное. Демонстративно современное. И главное – не похожее ни одно из выстроенных до него банковских зданий Ревеля.

Проект под самим за себя говорящим девизом «Меркурий» был награжден премией в 750 рублей. Однако его автора попросили несколько упростить свой первоначальный вариант – «дабы соотнести с возможностями заказчика», как уточняли «Ревельские известия».

Следы этого упрощения легко различимы на фасаде здания по адресу Пярнуское шоссе, 10, и по сей день: эффектных вертикальных эркеров изначально должно было быть восемь. Сааринен сократил их число до двух.

Отказаться, к сожалению, пришло и от декоративной отделки межоконного пространства второго этажа, а также от скульптур, которые должны были «охранять» портал одного из боковых фасадов.

Всем миром

Работы по сооружению банковского здания начались в марте 1911 года и заняли чуть более семнадцати месяцев.

Газеты не успевали перечислять технические новинки строящегося здания: первые два этажа на литом бетонном каркасе, паровое отопление в каждой комнате, встроенные в стены телефонные розетки, лифты – едва ли не первые в городе…

Цемент для строительных работ везли из Дании, гранит для облицовки фасадов и величественной парадной лестницы – из Финляндии, наборный паркет – из Риги, поливную зеленую черепицу – из Старой Руссы.

Все перечисленные подробности известны ныне разве что историкам архитектуры. А вот происхождение стекол и оконных рам без труда может узнать любой современный таллиннец.
Стоит посмотреть под ноги на углу Пярнуского шоссе и Суур-Каарья: на чугунном обрамлении вмонтированных в брусчатку окон подвального этажа читается «Санкт-Петербург».

Всем горожанам

Заплатив за земельный участок гигантскую по тем временам сумму, Общество взаимного кредита планировали компенсировать ее, отведя первый этаж здания для сдачи внаем.

Уже в самом конце декабря 1912 на первом этаже дома – в юго-западной его части – начала свою работу книготорговля Г. Пихлакаса. Существующая ныне под вывеской «Rahvaraamat», она и является старейшим книжным магазином Таллинна.

Торжественная церемония освящения банковских помещений состоялась 20 января (по новому стилю – 3 февраля) 1913 года. По православному обряду ее провел настоятель Преображенского собора Карп Тийзик, по лютеранскому – пастор Карловской церкви Капп.

Первый из них отметил также, что трудолюбие, издревле свойственное эстонскому народу, стали приносить плоды, которые позволят ему занять подобающее место среди сограждан. Второй – поздравил присутствующих по поводу того, что вынужденные прежде ютиться за стеной ганзейского города, возводят свой дом на былом ее месте.

Впрочем, служить дом-красавец был готов всем горожанам, вне зависимости от их национальности: в июне того же года часть коммерческих помещений на углу улицы Вяйке-Карья арендовала Городская аптека.

* * *

Так уж сложилось, что «имена собственные» дома таллиннского Старого города носят, как правило, по былым владельцам: дом Стенбока, например, или дом Егорова.

Здание бывшего Ревельского общества взаимного кредита несколько лет назад было официально наречено домом Сааринена. Металлические буквы Saarineni maja красуются на его портале – к пущему восторгу, прежде всего финских туристов.

Принято считать, что пойди история Таллинна по-иному – и подобных «саариненовских домов» было бы в городе несколько десятков: согласно составленному Саариненом генплану именно они должны были стать основой типовой застройки центра.

Первая мировая война и революция поставила на этих планах крест. Дом Сааринена остался единственным и неповторимым. Быть может оно – и к лучшему.

Йосеф Кац
«Столица»

Постоянный адрес статьи: http://tallinn.cold-time.com/?p=4335