Добровольный выбор, сделанный жителями Эстонской Республики восемьдесят лет назад, оказался для дальнейшего развития государства и общества роковым. Тридцатые годы минувшего столетия начинались для западного мира, скажем прямо, неважно. Мировой экономический кризис усилил противостояние различных социальных групп от Аргентины до Швеции, не оставив в стороне и Балтийский регион.

Столичный житель, разрываемый предвыборной агитацией и скандалами последних дней накануне референдума. Карикатура из газеты «Wаbа Маа».

Волна недовольства «безвольностью» парламентской демократии, приводила в Центральной Европе к власти правые партии, делающие ставку на популистские лозунги и протестный электорат.
От общеевропейской тенденции оставаться в стороне Эстония не могла: уже в 1929 году здесь был создан Центральный союз участников Освободительной войны. Его члены, так называемые «вапсы», стали вскоре заметными игроками на политической арене. Правда, арена эта поначалу оставалась почти исключительно уличной: дальше шумных факельных шествий, явно апеллирующих к итало-германским аналогам, дела у бывших фронтовиков не шли. Изменения Основного закона, которые осенью 1933 года удалось вынести на референдум, были призваны открыть им прямой путь к рычагам государственного управления.

Обещание и выводы
Ровно за неделю до назначенного трехдневного срока народного волеизъявления столица напоминала растревоженный улей и разворошенный муравейник разом. «Всё минувшее воскресенье в Ревеле прошло под знаком усиленной пропаганды — как в пользу изменения Основного закона, так и против него, — писали «Вести дня». — В городе царило большое оживление. Только в течение утра состоялось около двадцати собраний и митингов, для которых были сняты залы кинематографов. Народу собралось так много, что полицейским пришлось прекратить дальнейший наплыв публики». Помещения самого вместительного таллиннского кинотеатра — стоявшей на месте нынешнего Центра русской культуры «Гранд-Марины» зарезервировали, сами инициаторы внесения поправок в Конституции: здесь выступал лидер вапсов, адвокат Август Сирк. Масштаб слушательской аудитории, похоже, не мог сгладить досаду за происшествие недельной давности: дирекция самого «статусного» кинотеатра столицы, расположенного на площади Вабадузе, отказала ему в проведении митинга. Официальный мотив — нежелание принимать участие в политических спорах на чьей-либо стороне — показался Сирку недостаточно убедительным: оратор заподозрил в случившемся национальный фактор. «Если евреи один раз встали у нас на пути, — недвусмысленно предупредил он. — То пусть они не бегут жаловаться, если когда-нибудь мы сделаем из их поведения выводы».

Безпрений
Подобные высказывания вапсов носили, скорее, характер «дани правой традиции»: немногочисленность местного еврейского населения вряд ли могла повлиять на исход референдума. Куда как с большими опасениями вапсы поглядывали в сторону немцев-остзейцев: «потомки исконных поработителей и угнетателей эстонского народа» обладали в обществе значительным капиталом — если и не политическим, то финансовым. Двойственное отношение у Союза участников Освободительной войны было и в отношении проживавших в стране русских. С одной стороны, яростный антибольшевизм вапсов мог вызвать симпатии бывших белогвардейцев. С другой — было очевидно: лозунги о создании «подлинно национальной Эстонии», базирующейся на тезисах об одной стране, народе и вожде, отклика у представителей самого многочисленного национального меньшинства вызвать не могут. За два дня до начала общенародного волеизъявления еще один лидер вапсов — адвокат Теодор Рыук решил выступить с лекцией в помещениях русского спортивного общества «Витязь». «Ходит много пугающих слухов — будто бы новое движение враждебно к меньшинствам, — заявил он. — Но это — выдумка. Напротив, творческие силы, имеющиеся в эстонском народе, должны быть пополнены силами меньшинств». Предупредив, что прежде чем опустить в урну бюллетень, каждый неэстонец должен хорошенько подумать, совпадает ли его точка зрения с мнением большинства эстонского населения, оратор спешно покинул зал. «По совершенно непонятной причине председательствующий не допустил никаких возражений или даже вопросов, хотя среди публики, несомненно, были желающие начать прения», — свидетельствовала газета.

Истерические дни
Накануне выборов «Вести дня» сокрушались: популярность вапсов проникла даже в круги русской молодежи, никакого отношения к освободительной войне не имевшей. Насколько оправданы были подобные сожаления — судить сложно. Но представители политической элиты проживавших в довоенной Эстонии русских, похоже, были готовы дать правым популистам решительный отпор. «Мы переживаем сегодня «истерические дни», — признал на состоявшемся в зале Таллиннской частной русской гимназии митинге председатель русской фракции в Рийгикогу Иван Горшков. — Накануне голосования атмосфера крайне взвинчена». На предстоящем референдуме он, порой в буквальном смысле перекрикивая пришедших на встречу с политиком шумных оппонентов, призвал выбирать не велением эмоций, а силой разума и логического мышления. «Вапсы говорят о необходимости экономии средств и сокращении числа депутатов Государственного собрания вполовину, — привел пример он. — Но это, право, смешно, содержание нынешнего состава обходится всего в полпроцента госбюджета!
При пятидесяти депутатах парламент работать не сможет. А исключительно широкие права, которые вапсы требуют для будущего поста президента, дают возможность всецело влиять на волю и парализовать всякую их деятельность». «Наша теперешняя Конституция вполне приемлема, — настаивал Горшков. — Виноват не Основной закон, а люди…»

Голосуйте как я
«Каждый день и каждый час
К урнам приближают
Я гадал уже не раз
Что нас ожидает»,
— иронизировал фельетонист «Вестей дня».
Кому в ту пору точно было не до шуток, так это дворникам. Один из них делился горем с корреспондентом газеты «Hommikuleht.»: «Только сметешь опавшую листву, как обнажится слой листовок, а под ними — лозунги, написанные дегтем на тротуаре». Не имея ни времени, ни лишних финансов, сторонники и противники изменения Основного закона попросту заклеивали на плакатах-карикатурах физиономии своих кумиров фотографиями оппонентов, а то и переписывали их текст от руки. Процветала и «скрытая реклама»: в газетные объявления о поиске жилплощади или продаже вещей вставлялось дополнение — «если вы желаете продолжить знакомство со мной и впредь, проголосуйте, как и я». Далее следовало уточнение — как именно. Ровно за сутки до дня голосования Городская управа столицы ввела полный мораторий на все виды агитации, а на три отведенных для голосования дня установила в Таллинне полный сухой закон.

Ничуть не поможет
Уже утром 14 октября явка избирателей на избирательные участки превысила все ожидания: задолго до девяти утра у дверей толпился народ. В одном только Реальном училище на бульваре Эстония за первые двадцать минут проголосовало свыше ста двадцати человек, судя по «знаковым» черным беретам — сторонники вапсов. Не обошлось без «оригиналов». Один таллиннец вместо галочки у варианта «за» или «против» написал на бюллетене призыв немедленно выселить всех немцев «за море», другой — избрать президентом некого «комиссара ревельской полиции Зернова». Третий, аккуратно обведя вариант «Vastu», письменно обосновал свой выбор: «Будь проекты изменений Конституции написаны хоть ангелами и закреплены подписью Господа Бога, всё же это ничуть не поможет». Глас неведомого таллиннца остался неуслышанным: с сокрушительным перевесом — 416 878 «за» при 156 894 «против» — победу на референдуме по изменению Основного закона одержали вапсы. Почивать на лаврах победителей, впрочем, оставалось им недолго. Обновленная редакция Конституции вступила в силу 1 января 1934 года, а 3 марта глава «переходного правительства» Константин Пятc совершил государственный переворот. Союз участников Освободительной войны был незамедлительно распущен, лидеры его — арестованы. А ровно через год и три дня официально была запрещена деятельность всех остальных политических партий. «Сильная рука», о которой так радели вапсы, ударила не только по ним, но и по всему обществу. В Эстонии наступала пора, которой суждено было войти в историю, как «vaikiv ajastu» — «эпоха безмолвия».

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Таллин: 1926, 1927, 1928, 1929. Фотки. Взгляд из 2009 года.
• Липкие пальчики времени. Фотографии Таллина из 2009-го с проекцией в 20-е и 30-е годы прошлого века!
• Таллин: Певческая столица
• «Всегда держи слово и поступай по справедливости»: как русский сторож эстонскую государственность спас.
• Таллинн Эдуарда Вильде: полтораста лет вместе
• Обратный отсчет: о чём нужно помнить перед местными выборами
• Беспартийный защитник русских школ намерен стать депутатом Таллина
• Э-выборы: так и не ясно, куда же деваются наши голоса
• Алексей Рулёв: Эстонский народ не случайно и не выгоды ради всегда считался братским русскому
• Алексей Рулёв: Политикам Эстонии мешают неправильные мировоззренченские приоритеты