Скромное, если не сказать — неприметное, сооружение на бульваре Тоомпуйестеэ, совершенно случайно стало катализатором широкой градостроительно-идеологической кампании. Строение — православная часовенка святителя Николая напротив Балтийского вокзала, освященная ровно сто лет тому назад — 23 апреля 1904 года. Кампания — начавшаяся через неполных семнадцать лет борьба за «украшение Таллинна» — на первых порах, как и водится, выражалась преимущественно в искоренении визуального наследия старого режима.

Никольская часовня у Балтийского вокзала вскоре после того как была сооружена…

Загадка неприметности

Нет, да, пожалуй, и не было, среди былых православных часовен Ревеля менее известной, чем та, что встречала некогда гостей города, прибывающих по железной дороге. Запечатленная на дюжине фотоснимков, попавшая на несколько часто встречающихся у коллекционеров открыток и удостоенная посвященной ей брошюры, изданной ко дню освящения, она, похоже, безвозвратно стерлась даже из памяти старожилов. Краеведы, снабжающие любителей таллиннской старины фактами различной степени достоверности, не уверены в дате ее появления в городском пейзаже. Не говоря уже о том, кому она была посвящена, кем и в связи с какими событиями построена. И это, действительно, трудно объяснить. Ведь небольшое культовое сооружение располагалось на одном из самых людных, точнее — «проходных», мест в городе. А, кроме того, против своей воли, оказалось в эпицентре ожесточенных споров.

_и за считанные недели до сноса.

Покровитель путников

Научно-популярная литература, знакомящая с прошлым предместий Таллинна эстонских читателей, уверяет привокзальная часовня была построена в 1903 году — в память о «чудесном спасении» императорской семьи в железнодорожной катастрофе. Версия звучит достоверно. Часовни, посвященные крушению царского поезда у станции Борки в окрестностях Харькова, выжить в которой семье Александра III, удалось, и вправду, чудом, действительно строились по всей Российской империи. Одно из самых величественных подобных сооружений было возведено у главного входа в здание Центрального вокзала соседней с Ревелем Риги ровно через год после происшествия — Александро-Невская часовня была освящена 17 октября 1889 года. Не исключено, что пример рижан мог воодушевить и ревельцев — особенно тех, кто по службе был связан с железной дорогой. Но никаких свидетельств тому, что «собственной» мемориальной часовней они решили обзавестись, до нас не дошло. Лишь в 1900 году, во время работ по благоустройству привокзальной площади и примыкающей к нему заболоченной пустоши на берегу бывшего крепостного рва, был установлен столп с иконой святого Николая. Событие это, буквально двумя строчками мелькнувшее в разделе местной газетной хроники, никоим образом не связывалось с событиями двенадцатилетней давности в далеких Борках и спасением императорской семьи. Скорее, появление столпа могло быть связано как с традиционной популярностью небесного тезки царствующего монарха в народной среде, так и с тем, что святитель Николай — покровитель путников.

Профессиональный праздник

Судя по всему, столп с иконой изначально замышлялся как сооружение временное. Во всяком случае уже через три года после его установки он был удален, а на его месте заложена каменная часовня. Произошло это действительно почти что в пятнадцатилетие железнодорожной катастрофы, едва не оборвавшей жизнь Александра III и его близких. Правда, она поизошла осенью, а культовое строение начали возводить летом — 7 июля. «Часовня сооружается чинами Ревельского отделения Петербургско-Варшавского жандармского полицейского управления железных дорог, — писали «Ревельские известия», — в память установления праздника Отдельного корпуса жандармов». Отмечался он 6 декабря — в день Николы зимнего. Что еще раз указывает на то, что к катастрофе под Борками ревельская часовня отношения не имела — разве что тем, что располагалась в непосредственной близости от железнодорожного вокзала.

За царя и начальствующих

Пополудни 23 апреля 1904 года на противоположной от Балтийского вокзала стороне нынешнего бульвара Тоомпуйестеэ было многолюдно: мелькали форменные фуражки, дамские шляпки, рабочие картузы. Ровно в час дня из собора Александра Невского к вновь построенной Никольской часовне двинулся крестный ход. Едва завидев вдали золоченые хоругви, военный оркестр заиграл мелодию духовного гимна «Коль славен». На освящение часовни прибыл эстляндский губернатор Алексей Бельгард и прибывший из столицы начальник жандармского управления генерал-майор Василий Пузанов. Приветствовал гостей хор учеников Ревельского железнодорожного училища. Часовня, построенная по плану начальника Ревельского участка пути и здания Балтийской железной дороги инженера А.Софронова, оригинальностью архитектурных форм не отличалась, но изяществом и камерностью — однозначно. Построенная из оштукатуренного кирпича, увенчанная позолоченным железным куполом, она удачно вписалась как в привокзальную площадь, так и в примыкающий к ней парк на берегу пруда Шнелли. Над входом была закреплена мраморная доска с высеченной золочеными буквами цитатой из послания апостола Павла: «Совершайте молитвы за царя и всех начальствующих».

До основанья…

Никто из присутствовавших на освящении часовни не мог себе и представить, что строчка из Библии спустя менее двух десятилетий превратится в «улику» и станет для здания роковой. Искусствоведческая байка повествует: осенью 1921 года на Балтийский вокзал прибыл новоиспеченный драматург театра «Эстония», художественный критик, выпускник архитектурного отделения Рижского политехникума Ханно Компус. То ли извозчиков у вокзальных дверей не наблюдалось, то ли просто пребывал Компус в скверном настроении, но на глаза ему попалась злополучная надпись над входом в изрядно потрепанную революционными бурями Никольскую часовню. Не то чтобы библейский текст был критику не знаком, но содержательная сторона цитаты показалась ему возмутительной: в столице независимой Эстонской Республики мы, в конце концов, живем или в губернском захолустье Российской империи?! Придя домой, возмущенный до глубины души Компус незамедлительно взялся за перо, и в конце октября газета «Tallinna Teataja» опубликовала пространный текст, озаглавленный «Об украшении Таллинна». Призыв придать городу более достойный столичного облик был безусловно оправдан. Вот только начать кампанию благоустройства несостоявшийся архитектор предлагал… с разрушения. Прежде всего, по мнению автора, надо было удалить все следы царизма. К ним относились «безликие будки с иконами», памятник Петру I и собор Александра Невского.

Краска и грязь

Возможно, отсылка к цитате, якобы подвигнувшей Компуса на борьбу с «тенями прошлого», — не более чем городской фольклор. Но часть национально озабоченных таллиннцев накинулась на Никольскую часовню с особой силой. Если вопрос о судьбе часовни, стоявшей на Русском рынке, теперешней площади Виру, активно дискутировался в прессе, то строеньице у Балтийского вокзала, похоже, с самого начала газетной шумихи была приговорено к скорейшему уничтожению. «Будка с иконами» и «памятник верноподданичества» — вероятно, самые мягкие из нелестных эпитетов, которыми награждали часовню. Словесной грязи оказалось мало: в ход, как это часто бывает при недостатке весомых аргументов, пошла краска. «Задняя стена постройки измазана довольно-таки пестро, — с плохо скрываемым сарказмом сообщала 16 февраля 1922 года «Waba Maa». — Можно представить, какое впечатление о Таллинне это может оставить у пассажиров, особенно — иностранцев». Ветераны окончившейся совсем недавно Освободительной войны и скаутское общество «Noored sepad» требовали удалить часовни и памятник Петру непосредственно перед годовщиной провозглашения независимости. Но денег в городской казне не нашлось, да и мороз стоял суровый: о работах, по началу уничтожения часовни у Балтийского вокзала «Последние известия» сообщили 23 марта. Завершен снос был в кратчайшие сроки: отыскать дальнейшие следы строения на газетных полосах после этой даты невозможно. Тем неожиданнее обнаружить его… в современном Таллинне. Плита с именами жертвователей была перенесена за считанные дни до сноса в собор Александра Невского. Там она находится и по сей день — на западной стене у входа в собор. И хранит память об утраченной частице таллиннского прошлого — недавнего, но основательно забытого горожанами.

 Йосеф Кац «Столица»

Related posts

• Часовня на Зеленом рынке Таллина
• Часовня на Русском рынке в Ревеле
• Часовня передана в собственность церкви
• Человек и его пруд: как садовник Шнелль, ров Ревелю сберег
• В женском городе Таллинне
• Катки Таллинна – былого и нынешнего
• «Вот снова в золоте осеннем...»