Заказать гида по Таллину, и другим регионам Эстонии. Лучшие гиды! |
Сто двадцать лет назад Ревель простился с человеком, навсегда вписавшим себя не только в историю города, но даже — в его силуэт, с губернатором Сергеем Владимировичем Шаховским.
Из тридцати шести «начальников Эстляндской губернии», управлявших северной частью нынешней Эстонии на протяжении двух с лишним веков российского владычества, в известности с князем Шаховским не может сравниться, вероятно, никто.
Его ценили как незаменимого при жизни, посмертно — превозносили чуть ли не до небес, позже — безапелляционно заклеймили ярым русификатором, но не забывали, пожалуй, никогда.
Яркий, противоречивый, неординарный — Шаховской относится к той категории личностей, которых принято называть историческими: они не «живут в истории» — сами пишут ее.
Дух времени
«Храм стоит на Вышгороде
Все в смятенье — что такое?!
Это о своем народе,
помолился Шаховской…»
Четверостишие, опубликованное на страницах «Ревельских известий» лет через десять после кончины князя, ни изяществом формы, ни глубиной образности, скажем прямо, не блещет.
При всей своей немудрености, в стихах запечатлен не только самый видимый результат деятельности Шаховского на губернаторском посту, но и чрезвычайно точный слепок того, что принято называть «духом времени».
Вторая половина позапрошлого столетия была эпохой великих перемен. Научно-технический прогресс сокращал расстояния, политическая мысль перекраивала казавшиеся незыблемыми представления о государственном устройстве.
Традиционная империя, базирующаяся на принципе верности феодальных элит монарху, стремительно уступала место империи нового типа — национальной: залогом стабильности и процветания становилась формула «одна страна — один язык — одна вера».
Так что император Александр III сколько угодно мог заправлять в сапоги брюки, рассуждать об «особом пути» России и считать себя антагонистом Запада: его внутренняя политика на национальных окраинах империи была вполне европейской.
Основное ее «острие» было направлено на местную элиту, не желающую расставаться с былыми привилегиями, — мятежную польскую шляхту или лояльных по отношению к монархии в рамках заключенного некогда договора остзейских баронов.
Простому же народу надлежало слиться с национальным большинством Российской империи — великороссами. Монарх был свято уверен: и им, и всему государству это пойдет только на пользу.
Совсем рвением
Подобную точку зрения разделял и тридцатитрехлетний выпускник Московского университета, отпрыск старинного рода, восходившего чуть ли не к легендарному Рюрику, — Сергей Шаховской.
Питомец математического факультета пошел не по научной стезе, а по внешнеполитической: свою карьеру он начал консулом в Рагузе — нынешнем Дубровнике, затем был зарубежным уполномоченным российского Красного Креста.
В Эстляндию Шаховской прибыл в апреле 1885 года, уже имея за плечами солидный четырехлетний опыт ответственной административной работы: до того князь прослужил исполняющим должность начальника Черниговской губернии.
Начинать преобразования с нуля Шаховскому не было нужды: его предшественники в Вышгородском замке — Михаил Галкин-Врасский, Михаил Шаховской-Глебов-Стрешнев и Виктор Поливанов сделали для преобразования края немало.
Были успешно начаты административная, судебная, школьная реформы. Эстонские крестьяне всё охотнее начинали переходить из «баронской веры» — лютеранства — в православие.
Новому губернатору надлежало, выражаясь определением из политического лексикона иной исторической эпохи, «расширить и углубить» — довести процесс до логического завершения.
Для подобной работы Шаховской подходил идеально: не столько генератор новых мыслей и идей, сколько талантливый реализатор поставленных перед ним государем конкретных задач.
Преданный монарху, феноменально работоспособный, способный с ходу отделить существенное от малозначимого, он приступил к исполнению обязанностей со всем рвением.
Следы губернатора
Деятельность Шаховского чаще всего связывают с нивой церковного строительства: действительно, и подчеркнуто русский по своей архитектуре собор Александра Невского, и Пюхтицкий монастырь в Куремяэ были возведены во многом его усилиями.
Но губернатор, вероятно, понимал: перекрестив местное население в православие и даже полностью переведя на государственный — русский — язык систему образования, «укоренить Русь» на берегах Балтики невозможно. Именно потому новый губернатор активно стал содействовать формированию в Эстляндской губернии собственно русской, национальной интеллигенции — непосредственных носителей государствообразующей русской культуры.
Среди русских чиновников, которыми он заменял чиновников- немцев, попадались разные люди. Но стоит назвать только одного из приглашенных им в Эстляндию — будущего ревельского «мэра» Эраста Гиацинтова, чтобы понять: кадры князь подбирать умел.
Да и отец автора популярных и по сей день исторических романов Василия Яна — талантливый и разносторонний педагог Григорий Янчевецкий был переведен на должность директора ревельской Александровской гимназии при Шаховском.
Янчевецкий-старший возглавил также издание «Ревельских известий» — самой информативной жизнеспособной из газет, издававшихся в теперешнем Таллинне на русском языке в царское время.
И, конечно же, нельзя не упомянуть еще одно «любимое детище» Шаховского — Ревельское русское общественное собрание: едва ли не первый в городе внесословный клуб.
Аббревиатура его названия — четыре буквы Р.Р.О.С. — и по сей день читаются на фронтоне здания нынешней Таллиннской городской библиотеки на бульваре Эстония.
Друзья и враги
«Вопль раздается по селениям и дворам эстонцев: в могиле их защитник и благодетель, их миротворец и упование — князь Шаховской. Грядущие поколения эстов найдут у твоей могилы отраду и утешение…»
Едва ли подписавшийся псевдонимом «эстонец» автор панегирика, опубликованного через неделю после кончины губернатора почему-то в «Рижском вестнике», действительно «выражал все чувства и мысли эстонского народа».
Конечно, определенной его части — прежде всего тем, кто был ориентирован на сохранение культурного диалога с остзейцами,
— деятельность князя Шаховского, убежденного «обрусителя», никак не могла быть близкой и понятной.
Болезненным моментом даже для тех эстонцев, кто не испытывал к остзейской культуре особенно теплых симпатий, было закрытие Шаховским в 1893 году Общества эстонских литераторов — его губернатор счел «слишком пронемецким по духу».
Но из песни слов не выкинешь: по крайней мере в ревельской городской Думе Шаховской в своих начинаниях опирался не на наследников рыцарей и ганзейских негоциантов, а на руководителя крохотной эстонской фракции купца Якобсона.
Тем удивительнее, что даже очевидные противники той политики, которую Шаховской проводил во вверенной ему Эстляндской губернии, считали нужным отметить
— сколь бесконечно ни был бы далек им покойный, перед его мощью склоняли голову даже они.
«Нашей целью не может быть оценивание реформ — результат деятельности усопшего, — гласила редакционная статья остзейской газеты «Revaler Bebachter». — Не будем также говорить, каким образом они производились. Прошлое принадлежит истории.
Ей предоставлено назначить реформам подобающее место в ходе развития государственной жизни. Но всякий современник, будь он другом или врагом, согласится с тем, что с 1885-го по 1894 год князь Шаховской высказал редкую силу деятельности».
«Чрезвычайная энергия и неутомимая деятельность, связанная с постоянным сознанием цели и умением пользоваться обстоятельствами, делали его характером, который всегда умел найти средства для осуществления своих планов», — вторила «Revalische Zeitung».
На посту
Сама кончина Шаховского стала продолжением его стиля жизни: пожалуй, никто из его предшественников на посту губернатора Эстляндии не скончался прямо на рабочем месте — в Вышгородском замке.
«За день до смерти у князя были ночью приступы удушья и обморок, но затем он почувствовал себя весьма хорошо, — сообщал корреспондент «Рижского Вестника». — В день смерти он председательствовал на двух заседаниях, по городским и земским делам.
С 1 до 3 часов он был совершенно здоров и даже весел. В 4 часа покойный зашел по делам Ревельского благотворительного общества к одной из его деятельниц, где почувствовал себя неожиданно до такой степени дурно, что потерял сознание и не мог произнести ни слова.
Бывший при этом старший врач Эстляндского приказа общественного призрения Е. Кобзаренко принял все меры, чтобы вернуть сознание, но безуспешно. Ближайшими лицами Шаховской был перенесен в Вышгородский замок и положен на постель.
Покойный так и не приходил более в сознание, вследствие чего была констатирована смерть от разрыва сердца».
***
Сергей Владимирович Шаховской ушел из жизни 12 (24) октября 1894 года.
Через два дня, после гражданского прощания в зале губернаторской резиденции и панихиды в Преображенском соборе, тело князя было отправлено с поездом в Пюхтицу: согласно завещанию, он желал быть похороненным под сенью монастырских стен.
Тот, кому эстляндский губернатор так преданно и беззаветно служил, пережил его всего на восемь дней: император Александр III скончался в Ливадийском дворце 2 (октября), (1 ноября) 1894 года.
Йосеф Кац
«Столица»
Комментарии:
Морская крепость Петра Великого в Ревеле: не выученный урок истории
Ровно сто один год назад неприятелю было сдано одно из самых совершенных фортификационных сооружений на побережье Балтийского моря. Что удивительно ...Читать дальше...
Дом Рубинштейна на бульваре Эстония: утраченный акцент таллиннского «сити»
За невыразительным, если не сказать—безликим, послевоенным фасадом на нечетной стороне бульвара Эстония скрывается один из самых представительных жилых домов столицы ...Читать дальше...
Мир эстонских мыз — скромное обаяние семейных усадеб
На автобусе вместе с группой любознательных туристов и гидом Дмитрием Унтом корреспондент Sputnik Эстония отправилась в увлекательное путешествие, чтобы заглянуть ...Читать дальше...
Гадкий утенок Копли: вчера, сегодня, завтра самого необычного района Таллинна
Sputnik Эстония совершил путешествие в прошлое, настоящее и будущее самого колоритного и отчужденного района Таллинна, который в скором времени превратится ...Читать дальше...
Ходы, фундаменты, пороховой погреб бастион Сконе в Таллине, раскрывает секреты.
Что скрывает внутри себя самый большой из пояса былых таллиннских бастионов и какой была его биография на протяжении последних трех ...Читать дальше...
Таллиннский район Нымме — город, который построил Глен
Один из самых зелёных районов Таллинна — Нымме — когда-то был самостоятельным городом и престижным местом отдыха. Город Нымме был ...Читать дальше...
Как Петр I в Ревеле мызы покупал
В начале 18 века, после первого посещения Ревеля, Петр I полюбил этот город и вместе с супругой и светлейшим князем ...Читать дальше...
Разоблачение Михельсона, в новой книге Эстляндское имматрикулированное дворянство
В конце декабря в Таллинне состоялось событие, которого многие – по вполне понятным причинам – не заметили. Предпраздничная пора – ...Читать дальше...
Уникальное, без преувеличения, издание на русском языке посвященное истории Эстляндского рыцарства, увидело свет в Таллинне.
От самого слова «гербовник» веет почтенностью, седой стариной и сладковатым запахом пыли. Ему бы стоять в архивном зале Национальной библиотеки, рядом ...Читать дальше...
«Вилсанди», «Стенсо» и «Ханси»: эстонские суда на Дороге Жизни
Три четверти века назад — 19 ноября 1944 года — завершился один из самых трагических эпизодов Второй мировой войны: была ...Читать дальше...
Замок Ангерн - малый замок Ливонского Ордена
В средневековой Ливонии было не так уж и мало замков. На территории современной Латвии их было 152, на территории нынешней ...Читать дальше...
Ратушная площадь Таллина в преддверии 1968 года
Если главной площадью страны считается площадь некогда именовавшаяся Петровской, то главной площадью города без всякого сомнения мы воспринимаем, Ратушную, а ...Читать дальше...
Как выглядел рабоче-крестьянский костюм в 13-14 святых веках?
Разнообразия для люда служивого и деревенского особо не было. Во второй половине 14 века, можем выделить особую моду у горожан. ...Читать дальше...
Легенды Таллина: ул. Ратаскаэву 16. Хуго, домовладелец, у которого справлял свадьбу Дьявол.
Легенды древнего города Таллина. История седьмая: Улица Ратаскаэву 16 (Колодезная). Хуго, домовладелец, у которого справлял свадьбу Дьявол... Каждую неделю, по средам, ...Читать дальше...
«Это ель господ-коммерсантов...»: девяносто лет елочной премьеры в Таллине
У елки на Ратушной площади Таллинна — достойный юбилей: ровно девяносто лет назад она была установлена здесь впервые. Современному таллиннцу, не ...Читать дальше...
В средние века в Нижнем городе не разрешалось сажать деревья перед бюргерскими домами. На узких улицах пешеходам и повозкам было тесно и без деревьев.
Единственные деревья, растущие в Нижнем городе прямо на тротуаре, — две старые высокие липы перед домом на улице Лай, 29.
Существует предание о привилегии сажать деревья, которой царь Петр наделил хозяина дома, бургомистра Иоанна Хука. Обычно Петр заходил бургомистру, чтобы отведать пива и кофе.Однажды хозяйка дома подала кофе царю и сопровождавшему его генерал-губернатору Эстляндии Апраксину прямо на крыльце. Гости уселись на лавках. Петр заметил хозяину, что следовало бы перед домом посадить пару деревьев, чтобы они укрывали от палящих лучей солнца.
Сказать кстати…
В средние века в Нижнем городе не разрешалось сажать деревья перед бюргерскими домами. На узких улицах пешеходам и повозкам было тесно и без деревьев.
Единственные деревья, растущие в Нижнем городе прямо на тротуаре, - две старые высокие липы перед домом на улице Лай, 29.
Существует предание о привилегии сажать деревья, которой царь Петр наделил хозяина дома, бургомистра Иоанна Хука. Обычно Петр заходил бургомистру, чтобы отведать пива и кофе.Однажды хозяйка дома подала кофе царю и сопровождавшему его генерал-губернатору Эстляндии Апраксину прямо на крыльце. Гости уселись на лавках. Петр заметил хозяину, что следовало бы перед домом посадить пару деревьев, чтобы они укрывали от палящих лучей солнца.