По следам «языковых патрулей»: как Таллинн за госязык боролся

Три улицы Старого города хранят память о кампании по «эстонизации» облика Таллинна, развернувшейся восемьдесят лет назад.

В первый апрельский день 1935 года владельцам таллиннских магазинов, гостиниц и заведений общественного питания было совсем не до шуток: в дверь ко многим из них постучала полиция.

Стражи порядка напоминали: в силу вступила новая редакция Закона о государственном языке, принятого четыре месяца назад, а потому вывески и рекламные объявления необходимо привести в соответствие с языковой нормой.

Дом на углу улицы Вене и переулка Ванатурукаэл: мимо ошибок на вывесках «языковой патруль» наверняка не прошел мимо.

Этажи языка

«Общество у нас в городе трехъязыкое, — свидетельствовал в 1912 году фельетонист «Ревельского листка». — Потому и вывески на домах, скажем так, трехэтажные».

Оставаться таковыми им оставалось недолго: с началом Первой мировой войны немецкий язык был полностью изгнан из публичного использования, и даже продублированные на нем пивные этикетки стали рассматриваться как выражение нелояльности.

Повышенная бдительность не спасла Российскую империю ни от поражений на поле брани, ни от роста социального напряжения, завершившегося катастрофой: ровно через год после Февральской революции кайзеровские войска без боя заняли Таллинн.

С улиц города, вновь ставшего «исконно немецким» Ревелем, любые языки, кроме, естественно, немецкого, изгонялись безжалостно. Если верить газетам, уже к концу марта 1918 года в городе были в срочном порядке замазаны все русские вывески.

Еще через год власти столицы новоиспеченного государства распорядились убрать с вывесок на этот раз уже немецкий. Но завершить намеченную кампанию к первой годовщине провозглашения независимости так и не успели.

Вряд ли причиной тому была скрытая «германофилия» предпринимателей. Скорее, визуально латиница не так бросалась в глаза, как кириллица. Так что раскошеливаться на новую вывеску было, вроде, и не обязательно.

Эстонское имя

Похожие: Святой Олав

Похоже, на протяжении всех двадцатых годов языковой вопрос явно не относился к числу наиболее актуальных для властей как Таллинна, так и всей Эстонской Республики.

Более того — государственные инстанции совершенно не беспокоил тот факт, что во внутреннем делопроизводстве представители национальных меньшинств пользовались старинными еще названиями улиц и городов.

Ситуация начала меняться ближе к середине тридцатых годов — с поворотом политического устройства Эстонской Республики от парламентской демократии к авторитарной модели управления, в период, получивший позже несколько пафосное имя «эпохи безмолвия».

Первой ласточкой стало утверждение новой редакции списка топонимических названий, согласно которой при официальном написании названий улиц и городов пользоваться было разрешено только эстонскими наименованиями.

Распоряжение вступило в силу с 1 января 1934 года. А уже к весне власти озаботились тем, что фамилии значительной части населения страны — немецкие: незамедлительно была развернута кампания «Эстонцу — эстонское имя».

В начале следующего года Министерство внутренних дел решило взять быка за рога: опубликованное руководителем министерства Карлом Эйнбундом постановление
досконально прописывало сферу применения госязыка.

На срок до месяца

Кое-что в постановлении было повторением уже озвученного ранее. Например, требование писать почтовые адреса исключительно на эстонском языке. Или использовать его в официальной переписки с госучреждениями.

Сохранялось и правило, согласно которому делопроизводство самоуправлений, расположенных на территории проживания нацменьшинства, могло вестись на «меньшинственном языке» — с обязательным переводом на государственный.

Но хватало, безусловно, и новшеств. В частности, титры к фильмам (кинематограф по-прежнему оставался, по большей части, немым) должны были быть выполнены исключительно на эстонском языке, кроме названия ленты (почему-то).

На эстонском отныне должны были исполняться «словесные номера в ресторанах, кабаре, кафе и тому подобных учреждениях»: исключения, впрочем, разрешались — но только по специальному разрешению министра внутренних дел.

Похожие: Ты над морем тихо дремлешь...

Тексты на языках нацменьшинств — равно, как и иностранных — в публичном пространстве было разрешено размещать только в гаванях, а также на железнодорожных, автобусных и «авиационных» станциях.

Что же касается вывесок и рекламных объявлений, то они должны были быть выполнены не просто на эстонском, а на эстонском безупречном — с точки зрения орфографии и грамматики.

Нарушителям постановления грозило привлечение к ответственности по параграфу 122 Уголовного кодекса: заключение на срок до одного месяца или же штраф в размере сотни крон.

От дансинга до маникюра

«За последние дни столичные жители заметили, что вместо многих вывесок ныне — только деревянное основание, — писала в начале апреля 1934 года газета «Rahvaleht». — Сами же вывески исчезли».

То тут, то там на стенах домов бросались в глаза правильные прямоугольники невыцветшей фасадной краски: явный признак того, что бывшие на их месте уличные вывески много лет подряд несли ошибки — и, что удивительно, никому не мешали!

Вооруженные Эстонским орфографическим словарем стражи порядка методично обходили улицу за улицей, сверяя «язык улиц» с солидной книгой, в которую большинству полицейских, по их же признаниям, заглядывать прежде не доводилось.

Самой большой проблемой, похоже, были «германские отголоски»: в столице обнаружилось предостаточно вывесок, в которых каждое существительное было написано с большой буквы, как это принято в немецком правописании.

Хватало и загвоздок в слитном и раздельном написании сложносоставных слов, а также — в попытках транскрибировать иностранные имена и названия, как говорится, «кто во что горазд»: то на языке оригинала, то — на слух.

На второй и третий день «языковых рейдов» владельцы развлекательных заведений обратились к префектуре: что, мол, прикажете, делать, если в эстонском нет своих слов для «кабаре», «варьете» и «дансинга»?

После консультации с филологами МВД пошло на попятную: вышеперечисленным словам на вывесках разрешили остаться. Как и еще двум иностранным словам — «маникюр» и «педикюр».

Только гадать

Вслед за вывесками подошел черед уличных табличек: 4 апреля 1935 года газеты опубликовали заметку о том, что «иностранщина» изгоняется из топонимики самого центра столицы — Старого города.

«Под раздачу», выражаясь современным сленгом, попали на этот раз названия тех улиц, которые были образованы от фамилий давнишних домовладельцев, которые этническими эстонцами стопроцентно не были.

Так, расположенная на Тоомпеа улица Дуглазе, хранившая память об эстляндском губернаторе, шотландце по происхождению, вернулась к своему средневековому названию Епископской — Пийскопи.

Не повезло также ратману Мундту, чья фамилия, в искаженном до формы «Мюнди» виде, была увековечена в имени улочки, соединяющей Ратушную площадь с трассой улицы Пикк. Переименовать ее решили в Раха: была «Монетной», станет — «Денежной».

Должна была появиться на таллиннской карте и улица Монетного двора — Рахапая. Монетный двор располагался некогда на улице Дункри, получившей свое нынешнее имя по домовладельцу, средневековому повару ревельской ратуши Хансу Дункеру.

Двум смыкающимся улочкам на северной окраине Старого города — Суур- и Вяйке-Броокуземяэ, очерчивающим границу владений рода Брокхусов, присвоили имена героев национального эпоса — Олева и Сулева.

И если с Олевимяги виден шпиль церкви Олевисте, то какое отношение к местности имеет Сулев — остается только гадать. И, проходя по ней, вспоминать «языковые рейды» восьмидесятилетней давности…

Йосеф Кац

«Столица»

По легендам и приданиям, родителей Калевипоэга звали Калев и Линда. Перевести на русский язык дословно, Калевипоэг, и есть, — сын Калева. Иными словами, это всего лишь отчество, Калевич. Но тогда, какое же у него было имя?

Правильный ответ, здесь!
Некая загадочная полость текста…

Читать с монитора или экрана телефона удобно ни всегда. Предпочитая классический бумажный источник, где с лёгкостью и пометки поставить можно, обратимся к лучшему в Европе магазину литературы на русском языке.

Такой магазин, несомненно azon.market. Широкий выбор новинок! Цены в книжных магазинах, как правило близкие и отличаются не сильно. Именно потому при поиске где заказать и купить книгу в Европе, я выбираю azon.market. Во-первых, магазин расположен в Риге, а это особенно удобно по доставке заказа книг в Эстонию и Литву, в Таллин и Вильнюс, не говоря о других городах. Во-вторых, я живу в Таллине, и конечно, закажу дешевле и быстрее из Риги, чем к примеру, из Германии. В третьих, при заказе книг свыше 40 евро, доставят по Эстонии, Латвии и Литве до почтового автомата бесплатно. А если заказать свыше 65 евро, то могут задействовать курьерскую доставку на дом.

Во втором случае, уже не столь важно в какой части Европейского Союза вы живете, если конечно, ни в Греции, на Кипре или Мальте. Рижанам повезло особенно, им бесплатна доставка вне зависимости от суммы заказа.

Действует партнерская программа лояльности! Просто начните оформлять свой заказ, и система предложит вам доступные варианты доставки в вашу страну. Там же будут ясны все подробности.

Свой первый крупный заказ я сделал, в 2016-году. Доставка тогда заняла всего несколько дней. С тех пор, магазин постоянно держит в курсе о новинках и регулярных акциях. Позволяет иметь в руках новенькие, пахнущие типографской краской уютные книги, что обогащают знаниями, и дарят эмоции чтения. Отметил для желающих совершить путешествие в Таллин, несколько интересных путеводителей. Самый из них любопытный, Ольги Чередниченко. Её книга не просто справочник мест. Это личный опыт путешествий, не редко весьма нестандартный, автостоп и на автомобиле в одиночку! Не смотря, что книга издана в 2017 году, актуальна будет и через десять лет.

Вот, что она к примеру, там пишет: «Бывает, что при пересечении границ в развивающихся странах с путешественника пытаются стрясти пару долларов на некие «пограничные сборы». Всегда требуйте чеки. Примерно в 50% случаев данное требование волшебным образом отменит сбор. В развивающихся странах, выбирать отель лучше на месте. Дешевые отели просто не попадают в сети онлайн-бронирования». Эти её советы, конечно, не относятся именно к Прибалтике, но могут оказаться полезными впредь. Я бы не хотел рушить интригу и дам возможность узнать опыт Ольги вам самостоятельно.

Сфера же личных интересов лежит также в области художественной литературы, психологии и маркетинга. Вот книги, от которых я получил радость, прочитал или читаю в моменте сейчас, в 2022 году: