Здание, в равной степени знаковое для своего времени и востребованное горожанами в наши дни, было заложено на полуострове Копли восемьдесят лет назад.

Меняя названия и функции, но ни разу — изначальный облик, оно продолжает верой и правдой служить жителям района. А последние полтора десятилетия — и всего Таллинна.

Коплиский народный дом непосредственно перед открытием — осенью 1937 года.

Кровные кроны

…В первую рождественскую ночь 1934 года жителей Копли разбудил гул пожарного набата. Нехорошее зарево плясало в темных окнах: горел склад общества взаимопомощи «Ühisabi».
Пожарные оказались бессильны: пламя, вспыхнувшее в складских помещениях, локализовать не удалось. Стремительно распространяясь, оно испепелило постройку, служившую местным жителям и столовой, и церковью, и народным домом.

Под одной крышей все они ютились, понятное дело, не от хорошей жизни: не случись революции, будь проект застройки окрестностей Русско-Балтийского завода реализован в задуманных масштабах, — необходимая инфраструктура была бы построена.

Но жителям Копли середины тридцатых годов было не до сослагательного наклонения: в одну ночь они лишились как центра духовной жизни, так и очага культуры — с ролью последнего тесный заводской кинематограф явно не справлялся.

Не лучшими оказались и прочие альтернативные решения — актовый зал школьного здания на будущих «линиях», помещения Коплиской дружины Кайтселийта и даже — гараж пожарного депо.

Через полгода после пожара, в мае 1935 года, директор Управления коплиской недвижимости Николай Вийтак выступил с предложением начать сбор средств для строительства.

Идея нашла горячий отклик: жители Копли, избытком финансов похвастаться едва ли способные, были готовы пожертвовать в самом буквальном смысле кровные кроны и сенты. А вскоре интерес к сооружению на далекой городской окраине народного дома был проявлен и на Тоомпеа. Причем — со стороны первых лиц государства.

Лучшие времена

Ученицу Коплиской начальной школы Ыйе Пау, выступившей на состоявшейся 16 февраля 1936 года церемонии закладки в фундамент будущего народного дома краеугольного камня, в неискренности обвинить сложно.

Возможно, обращение к Константину Пятсу в одном предложении как к «дорогому государственному старейшине» и звучало слишком выспренне, но сравнение его с Дедом Морозом прозвучало, пожалуй, даже излишне скромно.
Сказочный персонаж, худо-бедно, но хоть раз в год на рабочей окраине появлялся. А вот руководители Эстонской Республики за более чем полтора десятка лет ее существования посещали в тот день Копли едва ли не впервые.

По большому счету и делать-то им там было нечего: эвакуированные в годы Первой мировой войны предприятия запустить в новых условиях так и не удалось, в рабочих казармах ютились беженцы из РСФСР да оптировавшиеся эстонцы.

В середине тридцатых годов в истории тихо, но неумолимо угасающего района открылась новая глава: помещения бывшего управления Русско-Балтийского завода решено было передать Таллиннскому техническому университету.

Решение способствовать превращению Копли в «академгородок» было принято на уровне как столичных, так и государственных властей. Недаром финансирование строительства народного дома возросло. .. пятикратно.

«Копли знавало тяжелые дни, — признал в своей речи Пятc. — Но они миновали. Со строительством народного дома эта часть города словно бы возвращает себе свои лучшие времена…»

Дозволенное разнообразие

В процессе строительства объекта, финансирование его было увеличено… семикратно: с тридцати планировавшихся тысяч крон до двухсот десяти тысяч. Государство выделило из них сто шестьдесят.

Значение возводящейся постройки не ограничивалось отныне культурными потребностями окрестных жителей: оно должно было одновременно исполнять роль представительских помещений технического вуза.

Первоначальный, достаточно скромный, проект был переработан под руководством архитектора Эльмара Лохка: его бюро спроектировало, в частности, дом, в котором расположена нынешняя редакция «Столицы» на площади Вабадузе.

Увенчанный массивной боковой башней трехэтажный основной объем включал в себя, помимо театрального зала на триста семьдесят мест, гимнастический зал, столовую, помещения для репетиций оркестра и занятий разнообразных кружков.

Единственное, чем заниматься в народном доме, согласно его уставу, было строго запрещено — это политической агитацией в любой форме.
А также запрещено было распивать и даже проносить в здание алкогольные напитки, включая и пиво.

Выдержанный в стиле функционализма, дом встречал посетителей порталом, оформленным в духе немецкой «новой вещности» — художественного направления, угасшего на родине после прихода к власти нацистов.

Барельефы портала изображали представителей различных, не чуждых Копли профессий — рыбака с сетью, портового грузчика на фоне кранов, рабочего в заводском цехе…

Весна в сентябре

Торжественное открытие Коплиского народного дома состоялось в сентябре 1937 года — постановкой «Весны» Оскара Лутса.
Но еще до того как вновь над сценой взмыл занавес, министр народного хозяйства Карл Сельтер подчеркнул: по сути — мы присутствуем при историческом моменте подлинного второго рождения Копли.

«За последние четыре года в жизни произошли значительные перемены к лучшему, — оптимистично
заверил министр. — Прекратилась безработица, и старания правительства встретили наибольше сочувствие в кругах рабочих и земледельцев.

Следует надеяться, что правительство, продолжая свою работ по обновлению государства, сможет рассчитывать на поддержку этих кругов. Несомненно, в Копли найдутся многие, готовые работать на укрепление культурных начинаний».

Желающие нашлись, но активная культурная жизнь кипела во вновь возведенных стенах недолго. После Второй мировой войны здание был передано военным морякам: ставши матросским клубом народный дом сменил профиль, а главное — стиль работы.

Основательно амортизированное здание было в самом конце девяностых годов признано памятником архитектуры, но дальше срочного ремонта внутренних помещений дело, к сожалению, пошло.

Используемое ныне частным вузом I Stuudium, здание явно ждёт лучших времен: краска на фасад, поблекла, скульптура девушки в национальном костюме — полуразрушена.

Скажется ли начавшаяся прошлой осенью реконструкция района Коплиских линий на судьбе бывшего Коплиского народного дома?

Хочется верить — скажется, сугубо позитивно.

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• «Комод искусств» на площади Вабадузе: восемьдесят лет зданию-символу
• Обретая столичный фасад: градостроительный памятник Таллина
• От штандарта до Даннеброга
• Как в Эстонии подделывали результаты выборов при Константине Пятсе.