Имидж не только «заповедника ганзейского средневековья», но и столицы современного государства Таллинн впервые примерил на себя в годы правления президента Пятса.

До столетия эстонской государственности остается еще целый год, однако споры о том, заслуживает ли монумента один из ее основателей, первый и единственный президент довоенной ЭР, идут полным ходом.

Угол Пярнуского шоссе и улицы Роозикрантси — один из наиболее целостных ансамблей Таллинна времен Пятса.

Дискуссия о том, в каком именно месте Таллинна надлежит ему стоять, каким должен быть и вообще — уместна ли его установка, не оставила в стороне даже главу государства.

Между тем лучший памятник Константину Пятсу, его эпохе и архитектурным вкусам в столице уже имеется: кварталы застройки второй половины тридцатых годов прошлого века.

Приоритеты планов

Столичный статус обрушился на Таллинн внезапно, словно первый снегопад: в конце ноября 1918 года, когда проигравшая Первую мировую войну Германия передала власть в Эстонии временному правительству страны.

На протяжении всей своей истории соседка Рига была некоронованной «королевой Ливонии». Сосед Гельсингфорс изначально проектировался как административный центр Великого княжества Финляндского. Таллинну предстояло начинать с нуля.

Черты столицы Таллинн начал обретать в тридцатые годы минувшего века. Определенные движения в сторону столичной модернизации городского пространства, конечно, имелись: еще в 1913 году ревельская городская дума одобрила проект финского архитектора Ээлиеля Сааринена — по сути первый таллиннский генплан.

Война и революция поставили на нем даже не крест — явно опережавший свое время саариненовский «Большой Таллинн» был просто забыт, сдан в архив. Просто потому что утратил свою актуальность: возможностей для реализации больше не было.

Составленный Эугеном Хаберманом — главным архитектором столицы — строительный план Таллинна 1922 года ставил перед собой куда более скромные цели: обеспечить дешевым и мало-мальски комфортным жильем стекающихся в город жителей.

С задачей этой он справлялся: уютные, по-своему стильные кварталы Пельгулинна и Лиллеюола, застройка улиц Веэренни, Магазийни, Херне, Ыйльме и по сей день считаются районами, вполне востребованными на рынке недвижимости.

Но ни они, ни расчерченные по строительному плану 1927 года участки между Пярнуским шоссе и железной дорогой были не способны придать Таллинну облик и масштаб столицы. Да, пожалуй, особо и не стремились.

Президентское око

Открывая в 1935 году новое здание Банка Эстонии, государственный старейшина Константин Пятс был вынужден признать: «Мы, эстонцы, умеем работать. Но создавать фасад еще не умеем».

Учиться «фасадной премудрости» надо было, что называется, на ходу: уже предыдущей осенью был принят «Закон о сносе руин и заброшенных зданий» — первый шаг к облагораживанию облика столицы.

Условия застройки центра города, равно как и облик конкретных улиц и площадей — прежде всего центральных, определяющих лицо города, — требовалось отныне рассматривать и утверждать на государственном уровне.

Определялся ныне и статус столичных магистралей: на первое место в их негласном ранжире выдвинулась «президентская трасса» (Нарвское шоссе), связывающая центр города с резиденцией главы государства — дворцом в Кадриорге.

Облик фасадов центральных магистралей президент визировал собственноручно.

По умолчанию вторым по важности приоритетом стало Пярнуское шоссе, трассу которого было необходимо выпрямить, а ширину — расширить почти вдвое.

Каждый фасад двух главных артерий таллиннской жизни — равно, как и площади Вабадузе, — отныне лично рассматривался главой государства и принимался к реализации только за подписью самого Константина Пятса. К делу он относился трепетно: когда оказалось, что ювелир Роман I Таваст добавил над витринами своего магазина на Пярну маантеэ, 20 не утвержденный президентом козырек, дело было передано в суд.

Чувство стиля

По образованию Пятс к архитектуре отношения не имел, но в наличии определенного архитектурного вкуса ему не откажешь: достаточно прогуляться от гостиницы «Палас» до кинотеатра «Космос», чтобы убедиться в этом.

В отличие от своего латвийского современника и коллеги в нелегкой роли «отца нации» — президента Карлиса Ульманиса, он не был одержим мегаломанскими идеями построить «новый эстонский город» вместо «былого немецкого».

Градостроительные проекты времен пятсовской «эпохи безмолвия» практически не затрагивали исторического ядра Таллинна: для поры, когда в Риге без всякой жалости под снос шли целые средневековые кварталы, это было достижением.

Формируя «новое лицо» города, Пятс и близкие к его окружению архитекторы, испытывали не всегда безупречно тонкое чувство такта, но, по крайней мере, присутствовал пиетет к предшествующим архитектурным школам, былым стилям, традициям и вкусам.

Невозможно, не будучи специалистом, на первый взгляд заподозрить, что южное крыло замка Тоомпеа — отнюдь не ровесник восточного: нынешний облик оно приобрело не во времена Екатерины II, а в 1935 году, усилиями зодчего Алара Котли.

Не менее сложно разглядеть в банкетном зале Екатерининского дворца работу не Николо Микетги и Михаила Земцова, а добротную стилизацию 1934 года, созданную архитектором-живописцем Александром Владовским.

***

Единоличному правлению Пятса история отвела чуть более пяти лет. Воплощению в жизнь его идеала столицы — столько же.

Целый ряд начатых в пору его правления зданий был завершен только после Второй мировой войны, с изменением изначального проекта: нынешнее Минобороны, старый Дом радио, исторический терминал Таллиннского аэропорта.

Многое из намеченного так и осталось на бумаге: новая ратуша и городской банк на площади Виру, Дворец спорта на бульваре Тоомпуйестеэ, Дворец труда на углу бульвара Карли и улицы Роозикрантси, Художественный музей.

Бесспорно — личность Пятса как политика противоречива, а его деятельность в роли авторитарного главы государства едва ли заслуживает прославления в современной демократической стране.

Но в роли «архитектора» и «градостроителя» Константин Яковлевич, как почтительно называла президента довоенная русская пресса Эстонии, заслуживает о себе исключительно доброй памяти.

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• «Комод искусств» на площади Вабадузе: восемьдесят лет зданию-символу
• «В Копли найдутся многие, готовые работать на укрепление культурных начинаний...»
• Город, построенный плотниками: портрет деревянного Таллинна
• Флюгера, скульптуры, банки: Таллинн, построенный рижанами.
• Архитектурный вкус Бориса Гаврилова
• Александр Владовский, архитектор-художник
• Ревель: деревянная столица
• Комоды, корабли и головка сыра: «архитектурный карнавал» Таллинна
• Дом Рубинштейна на бульваре Эстония: утраченный акцент таллиннского «сити»