Существующий в современной ЭР порядок компенсации за утраченное жившими в стране до Второй мировой войны немцами недвижимое имущество – не единственный из практикующихся в государствах Восточной Европы.

Услышать на улицах довоенного Таллинна немецкую речь можно было с большей вероятностью, нежели речь русскую.

Немецкое национальное меньшинство было неотъемлемой частью общества довоенных Литвы и Чехословакии, а ряд городов, входящих ныне в состав Польши – например, Щецин или Вроцлав – и вовсе принадлежали Германии.

Немецкое присутствие в Восточной Европе – вот уже семьдесят лет как достояние почти исключительно историков. Однако изменение национального состава населения государств
данного региона нет-нет, да и отзовется нежданным эхом в современной реальности.

Каким именно – обсуждали на международной научной конференции, которая состоялась в зале заседаний Таллиннского городского собрания 18 февраля.

Тридцать из трехсот

Начавшееся в октябре 1939 и завершившееся в первом полугодии 1941 года переселение немцев привели к отъезду из Эстонии 21 645 человек.

Согласно договору, заключенному в 1939 году между правительствами Эстонии и Германии, немецкие переселенцы добровольно отказывались от эстонского гражданства. Полвека спустя, после восстановления государственной независимости ЭР, именно этот пункт стал камнем преткновения в вопросе денационализации оставленной уезжавшими остзейцами недвижимости.

Согласно принятому в 1991 году Закону об основах реформы собственности, реституция не распространялась на лиц, добровольно отказавшихся от паспорта Эстонской Республики при переселении в Германию. Шесть лет спустя, однако, в закон были внесены изменения: все немецкие переселенцы получили права обычного субъекта, кроме тех, кто получил до войны компенсацию от Советского Союза или после войны компенсацию ущерба от войны от Германии.

Двойная дата

Еще более масштабной была волна немецкого переселения из Латвии: по словам профессора Латвийского университета Яниса Лаздиньша, в период с 1939 по 1940 год страну покинули около 52 тыс. человек. Многочисленную недвижимость, которую они оставили, переняло государство, заплатив компенсацию правительству Германии.

«Вплоть до 1996 года у нас в стране считалось, что покинувшие Латвию балтийские немцы не могут претендовать на компенсацию за оставленную недвижимость, – продолжил он. – Однако в 1997-1998 годах эта точка зрения стала меняться во многом благодаря деятельности немецкого правоведа Андрея Дитриха Лебера, уроженца Риги, переселившегося в Германию вместе с родителями в 1939 году».

С точки зрения Лебера следует различать два договора: первый был заключен между правительством Латвии и Германии в октябре 1939-го и касался вопросов переселения, другой, касающийся вопросов компенсации за оставленную недвижимость – в январе 1941 года, когда ЛР уже более полугода как была аннексирована Советским союзом.

«По мнению Лебера, второй договор не может иметь юридической силы: хотя речь в нем идет о происходившем на территории Латвийской Республики, заключен он был третьими сторонами, – добавляет Лаздиньш. – Потому выехавшие до 30 мая 1940 года – до этой даты действовал предыдущий договор – право на компенсацию за оставленную в Латвии и, впоследствии национализированную советами недвижимость, имеют».

Не актуально

Из всех балтийских государств, предвоенное переселение немцев затронуло Литву в наименьшей степени: в январе-феврале 1941 года Каунас покинула немногочисленная немецкая община.

«Немецкий вопрос в предвоенной Литве лежал в несколько иной плоскости, чем в Эстонии и Латвии, – отмечает старший советник омбудсмена Литовской Республики Томас Рагаускас. – В 1923 году в состав Литовской Республики, на правах автономии, вошел Клайпедский край, где проживала значительная доля этнических немцев. В марте 1939-го он вновь был аннексирован Германией».

За исключением нескольких сотен человек, пожелавших остаться гражданами Литвы, остальные жители Клайпедского края автоматически получившие гражданство Рейха. В 1944 году от 74 до 90% гражданского населения края были эвакуированы вглубь Германии. В ходе военных действий почти 60% оставленной ими недвижимости было уничтожено.

«Согласно действующему на данный момент законодательству, получить обратно недвижимое имущество могут только граждане Литвы и только в том случае, если имущество это сохранилось в не разрушенном состоянии, – уточняет Рагаускас. – Соответственно, вопрос реституции в Клайпедском крае – не актуален».

Вопрос ответственности

Чехия и Польша претензий немцев-переселенцев на оставленное имущество не признают.

«Хотя изгнание немецкого населения во второй половине сороковых годов из Чехословакии и лишение их недвижимости происходило на основании т.н. «Декретов Бенеша», принятых эмигрантским правительством в Лондоне в годы войны и после нее уже в Праге, судьба чешских и словацких немцев была предопределена политикой стран-победительниц в Нюрнберге», – говорит научный сотрудник Пражского университета Ийви Заедова.

«Переселение немцев с территорий, отошедших к Польше после войны – реализация тех решений, которые были приняты в Потсдаме представителями победивших нацизм государств, – вторит ей посол Польской Республики в Эстонии Гжегош Познаньски. – Их законность была подтверждена в 2008 году Страсбургским судом».

Посол добавил, что, не признавая претензии на реституцию немецкой недвижимости в Польше, польское государство не поддерживает и попытки поднять вопрос о реституции польской недвижимости, оказавшейся после войны на территории Белоруссии и Украины.

***
По данным Департамента городского имущества Таллинна, среди переселенцев и их потомков сейчас до 300 потенциальных субъектов реформы собственности. Из них активно ходатайствуют о возврате имущества около 30. Десять судебных процессов находятся на данный момент в делопроизводстве.

Йосеф Кац
«Столица»