Героическая гибель линкора «Слава» при обороне Моонзундского архипелага ровно сто лет назад — легендарная страница в истории Балтийского флота.

… Есть в экспозиции Эстонского Морского музея не совсем обычный экспонат — массивный металлический двуглавый орел.

Опытный глаз безошибочно определит в нем украшение боевого корабля, а знаток военной истории подскажет; некогда оно венчало корму легендарного линкора «Слава».

Как и почему оказался элемент корабельного декора в таллиннском музейном собрании? Чем заслужил корабль, некогда украшенный им, особое место в истории российского флота?

Столетие Моонзундского сражения — самое верное время узнать ответы на эти вопросы. И еще раз вспомнить линкор «Слава» — корабль, прославленный действиями своего экипажа неоднократно.

Оправдав имя

Линкор «Слава» в Гельсингфорсе в годы Первой Мировой войны.

«Слава» родилась под счастливой звездой: остальные корабли, построенные по одному с ней проекту — «Бородино», «Орел», «Император-Александр III», «Князь Суворов», — погибли в Цусимском сражении.

К моменту своего спуска на воду, осенью 1905 года, «Слава» считалась изначально устаревшей. И потому — была приписана к Гардемаринскому отряду, оказавшись в статусе судна для подготовки будущих моряков.

Казалось бы, сама судьба готовила броненосцу рутинную службу в составе учебной эскадры, безусловно важную, но не слишком приметную и героическую. Но недаром говорится, что место подвигу в жизни всегда может отыскаться.

В середине октября 1908 года «Слава» вместе с «Цесаревичем», «Адмиралом Макаровым» и «Богатырем» вышла в море: гардемарины, только завершившие теоретический курс, отправлялись в первое практическое заграничное плавание. Маршрут учебной эскадры был долгим и насыщенным: гавани Англии, Испании, Туниса. Наконец, «Слава» бросила якорь в Италии — в городке Августа на восточном берегу Сицилии: в тамошней бухте планировалось провести боевые стрельбы.

Ранним утром 28 декабря вахтенный «Славы» был разбужен странным гулом. Вслед за ним по воде пошла крупная рябь и корабельный корпус начал сотрясаться. Сомнений быть не могло — где-то поблизости расположен очаг сильного землетрясения.

Так оно и оказалось: участники похода оказались застигнутыми разгулом стихии, стершей с лица земли город Мессину. Командующий учебной эскадры, не дожидаясь распоряжений морского министерства, принял решение идти на помощь.

День и ночь, не щадя себя, а главное — не имея специальной подготовки, российские гардемарины помогали разбирать завалы зданий и извлекать из-под них раненых. Для лечения пострадавших было решено доставлять на материк — в Неаполь.

«Первое судно, прибывшее в Неаполь, — наша «Слава», — впоследствии писал очевидец событий Максим Горький. — Воистину команда этого судна оправдала его имя, как о том единодушно и горячо свидетельствует пресса всей Италии. На «Славе» прибыли женщины и дети. Матросы сходили на берег, неся на руках ребят и женщин. О подвигах матросов уже знали в Неаполе, и Неаполь встретил русских восторженными рукоплесканиями.

«Да здравствуют русские моряки! Да здравствует Россия!», — гремел город. Кто-то из русских сказал по-итальянски: «Все люди должны помогать друг другу! Все люди — братья!»».

Военная хитрость

Мечтам о всеобщем братстве, увы, суждено было так и остаться мечтами: не прошло и четырех лет, как над всем европейским континентом грянула гроза Первой мировой войны.

На начальном ее этапе командование Балтийского флота было сосредоточено на укреплении Нарген-Порккалаудцской минно-артиллерийской позиции и подходов к Ревелю — ключу к Петрограду.

Однако уже к весне 1915 года прежние планы потребовали корректировки: германские войска заняли часть Курляндии и подошли к Усть-Двинску. Стало ясно: судьба правого фланга российской армии зависит от поддержки с моря. Становилось очевидно: противник готовит наступление сухопутных сил на Ригу и одновременно — прорыв флота в Рижский залив. Для защиты его акватории российское командование решило направить тяжелый корабль. «Слава» вышла из Ревеля.

18 июля линкор, преодолевая сложности, прошел через Ирбенский пролив и заступил на боевую службу. Как оказалось, очень вовремя: всего через восемь дней немцы, под прикрытием линейных кораблей, приступили к тралению русской минной позиции.

Первыми в бой вступили канонерские лодки и эсминцы Балтфлота. Огонь по ним открыли два германских линкора прикрытия. «Слава» устремилась на помощь легким кораблям и попала под обстрел неприятеля. Прорвать минное заграждение не смогли.

Командующий операцией вице-адмирал Шмидт объявил за «Славой» настоящую охоту. Для уничтожения линкора он, едва ли не первый раз в военной истории, распорядился задействовать одновременно как подлодки, так и гидросамолеты.

8 августа немецкое траление в Ирбенском проливе возобновилось. Командование «Славы», зная, что дальнобойность устаревших пушек линкора не позволяет вести огонь по противнику с достаточного расстояния, пошла на военную хитрость.

Часть трюмных отсеков была преднамеренно заполнена водой. Линкор дал крен на один борт — и это позволило корабельной артиллерии довести дальность стрельбы главного калибра до порядка шестнадцати с половиной тысяч метров.

Повысив дальнобойность, линкор, одновременно, потерял маневренность. На второй день траления «Слава» получила три прямых попадания. Один из снарядов попал в погреб боеприпасов — во избежание взрыва пришлось затопить и его.

Тем не менее корабль не покинул боевой позиции вплоть до приказа об отступлении. Более того — задержав наступление немцев на море, линкор стал вести поддержку пехоты, начав бомбардировку немецких позиций на суше. Лишь после того как Рижский залив сковало льдом, «Слава» ушла на зимовку в гавань на острове Муху.

Верный расчет

Весь 1916 год немецкое командование не оставляло надежды прорваться в Рижский залив и овладеть крепостью Усть-Двинск.

Поврежденная атаками гидросамолетов «Слава» была наконец отведена в Гельсингфорс, где прошла ремонт и модернизацию. На службу линкор вернулся к концу лета 1917-го.

Обстановка в Рижском заливе была очень непростой. Немецкие войска овладели Усть-Двинском и фактически без боя вошли в Ригу. 29 сентября германское командование приступило к операции «Альбион». Цели ее были обширны: захват 1 островов Моонзундского архипелага, уничтожение в находившихся в его акватории кораблей Балтфлота и обеспечение ускоренного продвижения своих войск на Петроград.

По численности задействованных Германией сил флота это была крупнейшая на Балтике военная операция в XX столетии. Лишь сопротивление защитников острова Сааремаа задержало ход наступления кайзеровских сил.

4 октября, подавив батареи на Сырве, германский флот прорвался в Рижский залив и начал траление южной оконечности Моонзундского архипелага В это время «Слава» вместе с кораблями «Гражданин» и «Баян» находилась на рейде Куйвасту.

Лишь только завидев вдали дым эскадры неприятеля, артиллеристы «Славы» открыли огонь. Первый залп дал перелёт, второй — недолёт и лишь третий накрыл их. Под прикрытием дымовой завесы немецкие тральщики отошли на безопасное расстояние.

Однако их маневр был тактическим: легкие суда противника чувствовали за спиной поддержку со стороны линкоров «Кёниг» и «Кронпринц». Кроме того, после произведенных залпов из строя вышла носовая орудийная башня «Славы». Однако моряки Балтфлота и не думали сдаваться: сбив высланный на разведку германский гидросамолет, потопив тральщик и фактически сдерживая продвижение целой эскадры, «Слава» решила не покидать боевых позиций.

Многократные попадания неприятельских снарядов, в том числе — ниже ватерлинии, лишили корабль маневренности. Из-за увеличившейся осадки «Слава» не могла уйти мелководным фарватером.

И тогда команда решила затопить корабль, преградив путь для германского флота После того как моряки перешли на другие корабли, пороховой погреб «Славы» был подорван.

Расчет оказался верным: все последующие попытки обойти «Славу» закончились для немцев подрывом на мине и гибелью эсминца.

***

В коллекциях филокартистов попадается выпущенная немцами открытка полузатопленный линкор «Слава». По одному этому факту можно судить, какое значение придавал своей победе противник…

Корабельный остов, возвышающийся над водой пролива Суур-Вяйн, потихоньку начали растаскивать жители побережья. В двадцатые годы он был продан властями Эстонской Республики как металлолом частным предпринимателям.

В 1934 году один из них, разобрав давно потрепанный непогодой и волнами корабль практически до киля, бережно снял украшавший корму символ давно сгинувшей империи и передал реликвию в дар Морскому музею.

И это верно. Ведь линкор оборонял не только подступы к Петрограду, но и острова эстонского архипелага. Хочется верить, что славная история «Славы» будет волновать сердца жителей как России, так и Эстонии.

Семен Смеян,
капитан I ранга в отставке
«Столица»

Related posts

• Моонзунд Письма защитников островов в 41-м...
• От Моонзундского архипелага до города Володарска: немеркнущая слава командира легендарного «Сивуча»
• Далекий отблеск Моонзунда…
• Лейтенант Василий Меркушев, командир легендарного «Окуня»
• Бои за остров Вормси в 1941-м году
• Это было на Моонзунде сотню лет тому назад: «Варяг» и «Кореец» Балтийского моря
• К 225-й годовщине Ревельского морского сражения
• «Полно, полно, басурманин, тебе в Ревель не взойти»: эхо Крымской войны на рейде Таллиннской бухты
• Спаситель Балтийского флота: позабытый капитан Щастный
• Столетие Балтийского Герцогства