Останется ли самый «открыточный вид» Копли с домом на 5-ой линии (слева) исключительно на фотографиях, сделанных до рокового мартовского дня нынешнего года?

Чуть позже двух часов ночи в позапрошлое воскресенье, последний день марта, диспетчер центра тревоги Таллиннского спасательного департамента получил сообщение о возгорании.

Открытым пламенем полыхало деревянное здание на территории Пыхья-Таллиннна – на северном берегу полуострова Копли. Еще точнее – пустующая жилая постройка по адресу 5-ая линия, дом номер 11.

Спасатели прибыли на объект, когда огонь успел охватить четверть строения. Пожару была присвоена третья из четырех степень сложности: несколько бригад продолжали заливать его очаг практически до следующего вечера.

Прибывшие вместе с пожарными медики остались, по счастью, без работы – люди при ликвидации пожара не пострадали. Об исторической постройке, памятной многим коплиским старожилам сказать то же самое, увы, невозможно.

Одно из самых первых жилых зданий так называемой нижней или рабочей колонии Русско-Балтийского судостроительного завода оказалось уничтожено, практически, на треть. И судьба уцелевших двух третьих пострадавшего дома остается открытой.

Самые первые

Фото: Ирина Шлеева Одно из старейших жилых зданий Копли – и, одновременно, значимая веха в истории таллиннского градостроительства – оказалось под угрозой гибели.

В документах ревельского магистрата нынешний район Копли впервые начинает фигурировать во второй половине XIV века, однако знакомые современному таллиннцу черты стал обретать куда как позже.

Произошло это чуть более ста лет тому назад, когда территория бывшего городского выпаса да излюбленного выезда обывателей на воскресные пикники начала стремительно превращаться в промышленный район.

Завод Русско-Балтийского судостроительного и механического общества, основанный в 1912 году, заранее выкупил у города изрядный участок земли для строительства как производственных цехов, так и сопутствующей инфраструктуры.

Работы велись по проекту Александра Дмитриева – столичного зодчего, архитектора Адмиралтейского судостроительного завода в Санкт-Петербурге, человека, мыслившего масштабно, целостно, комплексно, и что называется, «с размахом».

По сути, он проектировал не очередное рабочее предместье – подлинный-город спутник губернского Ревеля. Его «двойник», принадлежащий новой, индустриальной эпохе – и выстроенный в соответствии с соблюдением ее требованиями.

Человек мог родиться и прожить целый век в Копли – появиться на свет в больнице, креститься в церкви, выучиться в школе, занять место в цеху у станка, заходить после работы в заводскую лавку, а по выходным – даже зайти на киносеанс в синематограф.

Понятно, что многочисленных работников создаваемого предприятия, равно как и технических специалистов, и обслуживающий персонал, прежде всего, было необходимо обеспечить жильем, расположенным как можно ближе к месту работы.

Неудивительно, потому, что едва ли не первыми постройками на полуострове Копли стали рабочие казармы: первые из них были выстроены задолго до того, как над районом вознеслось увенчанное башенкой здание заводского управления.

Старейшими из них по умолчанию принято считать два вытянутых параллельных здания – общежития для холостых рабочих, выстроенные практически на самом морском берегу не позднее первой половины 1913 года.

Появиться раньше они едва ли могли: проект их был рассмотрен и одобрен губернатором, губернским инженером и губернским архитектором Эстляндии 31 декабря предыдущего года.

Новый стандарт

Как тип постройки рабочие казармы в Ревеле столетней давности были известны неплохо: их уже возводили для работников Балтийской мануфактуры и вагоностроительного завода «Двигатель».

Спроектированные Дмитриевым «общежития для пролетариата» отличались от них качественно – причем в лучшую сторону. Можно сказать, они принадлежали уже к иному, более современному, поколению подобных зданий.

На фоне своих предшественниц они выделяются даже внешне – наличием членящих деревянный объем каменных лестничных клеток: сооружение их стало обязательным в начале десятых годов ХХ века на всей территории Российской империи.

Сооруженные, прежде всего, исходя из требований противопожарной безопасности, они, уже в бытность Таллинна столицей независимого государства, станут едва ли не визитной карточкой здешних жилых домов, причем – не только казарменного типа.

В рабочих казармах Русско-Балтийского завода архитектурное решение, которому оказалась уготовлена долгая биография – применялось оно вплоть до конца сороковых годов – было задействован впервые. И список новшеств им далеко не исчерпывался.

Архитектор Дмитриев, едва ли не первым в истории массового жилого строительства Ревеля вообще, изначально побеспокоился о том, чтобы дома для далеко не самой зажиточной публики были изначально подключены к внешним коммуникациям.

Собственной электростанцией завод обладал – и мощность ее более чем в два с половиной раза превышала мощность городской. Резервуар водопровода располагался в башне заводского управления – элементе отнюдь не только декоративном.

Так что и с электрическим освещением, и с питьевой водой, и, что совсем немаловажно, со сливной канализацией, обитатели «казарм для холостых мастеровых» каких-либо затруднений испытывать были не должны.

Только вот обогревались здания по старинке, печами: батареи центрального отопления установить в них, видимо, не планировали. Хотя место для обогревательного котла в цокольном этаже отыскать было бы возможно.

Возможностью этой, впрочем, так и не воспользовались: вначале цоколь использовали под дровяные сараи, позже часть помещений здесь сдавали внаем под склады и даже – для мелкой розничной торговли.

Безвестные и знаменитые

По воспоминаниям старожилов района, которые стали попадать на страницы прессы еще в довоенные годы, условия жизни в «казармах для холостых мастеровых» были казарменные, если не сказать – спартанские.

Иначе, наверное, и быть не могло: большинство их обитателей составляли парни в возрасте от шестнадцати до двадцати пяти лет, оторванные от родителей, семьи, односельчан – основного контроллера социального поведения.

Ко сну отходили все вместе: в девять часов вечера электрическое освещение в жилых комнатах централизовано выключилось. Просыпались тоже в коллективном порядке: ровно в шесть часов утра внутренности дома наполняло дребезжание электрозвонка.

За гигиеной следили строго: раз в неделю обитателям общежития вменялось в обязанность ходить в заводскую баню, а для того, чтобы рабочих не одолели паразиты, головы поначалу всем жильцам «длинных домов» полагалось брить под ноль.

Опасения были отнюдь не беспочвенные: плотность населения в двух старейших казармах заводской колонии была колоссальная – на один «длинный дом» приходилось…полтысячи жильцов, спавших на двух-трехъярусных нарах.

Поначалу, пока не были выстроены дома, расположенные ближе к центру города, в общих спальнях приходилось ютиться, порой, и семейным парам – в таком случае, они просто отгораживались от соседей натянутыми на веревках одеялами.

Но уже к зиме 1914 года в домах вдоль теперешней 5-ой линии остались одни только неженатые работники – как те, что трудились на судостроительной верфи, так и работавшие строителями на возведении новых цехов и построек.

Можно предполагать, что одним из обитателей «длинных домов» был и будущий авиаконструктор Сергей Ильюшин – с весны 1913-го по осень 1914-го он прошел в Копли путь от разнорабочего до помощника экскаваторщика.

А вот будущий полярник Иван Папанин, хотя и жил в Ревеле в тот же временной период, соседом его по общей спальне быть никак не мог: работал он на заводе Беккера, а не на предшественнике позднейшего БСРЗ.

Шанс выжить

Уже после Второй мировой войны архитектор Дмитриев вновь посетил Таллинн – и, конечно же, не мог не заглянуть на Балтийский судоремонтный завод, некогда спроектированный им.

Говорят, пожилой к тому времени зодчий немало удивился: постройки рабочей колонии, который планировались им в начале ХХ века как временные, прекрасно использовались и в середине столетия.

Вроде бы, «старший» из двух «длинных домов» — тот, что был расположен ближе к морскому побережью, еще и умудрился «сменить профиль» — в нем вот уже несколько десятков лет функционировала неполная средняя школа.

Дожить до наших дней ей, увы, не довелось: расформированная, он прекратила свое существование в середине девяностых годов – а вслед за ее фактическим упразднением под снос пошло и окончательно амортизированное школьное здание.

Ее брату-близнецу, которое, как и сто с лишним лет тому назад, служило жилищем, до недавнего времени везло больше: девелоперы и застройщики района Копли обещали отреставрировать постройку, превратив ее в современные благоустроенные квартиры.

Что-то, как говорится, пошло не так: в ночь на 31 марта вспыхнул пожар. Едва ли – случайные: все дверные и оконные проемы здания были накрепко зашиты, а внутри постройки была установлена сигнализация не только на задымление, но и на движение.

К моменту прибытия пожарных расчетов она, «почему-то» оказалась отключена. Более того – когда спасатели тушили одну часть здания, пламя, «внезапно» вспыхнуло в другом его крыле. На объекте позже обнаружили канистру из-под бензина и факел…

«Длинный дом» на 5-ой линии не имел статуса охраняемого памятника архитектуры, а всего лишь был включен в район охраняемой застройки. А реставрировать здание всегда дороже и сложнее, чем возвести на его мести «приблизительную копию».

Но ни одна копия, как известно, не способна заменить оригинал. Возможно, один из старейших жилых домов Копли и одно из первых пращуров современных жилищ большинства таллиннцев заслуживает большего, чем сгинуть в огне пожара?

Тем более, что, по крайней мере, часть его сохранилась. И спасибо за это сказать стоит не только пожарным, но и архитектору Дмитриеву, так промыслительно разбившего массив деревянного корпуса тремя каменными лестничными клетками…

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Таллинские водонапорки. Часть 1.
• Рыжий Колян с улицы Пухангу, проведёт по злачным местам. Недорогие рождественские экскурсии по Таллину.
• Не сесть в галошу: завод резиновых изделий "Põhjala" — легенда Копли
• Памятник «эмигрантскому Копли»
• Копли: опасные «развалюхи» снесут
• Таллинн: Квартира в Копли с видом на Хельсинки
• «Приветливый и давно желанный храм»: столетие церкви Святителя Николая
• В Ревель, на воды
• Таллинн, жилой район Штромка. Весна 2007-го! Как это было.
• Деревянное счастье Таллина