Импозантная постройка на вышгородской площади Кирику, не раз сменившая за последние сто лет владельца, в обозримом будущем может пройти «курс омоложения» и попробовать себя в новой роли.

Речь идет о здании, стоящем аккурат напротив алтарной части Домской церкви, – бывшем Художественном музее, главной библиотеке ЭССР, министерстве внутренних дел довоенной ЭР…

Выстроено же изначально оно было как дом Эстляндского рыцарства – дворянского собрания северной части современной Эстонии, завершившего свое существование ровно сто лет тому назад.

С адреса на адрес

Дом Эстляндского рыцарства вскоре после своего возведения. Раскрашенная литография середины XIX века.

Последнюю дату в истории Эстляндского рыцарства назвать не сложно: 1920 год, когда молодая Эстонская Республика упразднила его наряду с прочими сословными организациями.

С определением начальной даты сложнее: версий существует несколько – от дарования первых привилегий местным дворянам в 1252 году до утверждения официального списка дворянских родов в 1745-м.

Выделяют исследователи и еще одну дату – июнь 1561 года, когда потомки средневековых крестоносцев присягнули на верность шведскому монарху Эрику XIV не каждый персонально, а как единое целое.

Где именно происходила присяга – вопрос открытый: если какое-то собственное помещение, предназначенное для проведения торжественных мероприятий, у эстляндских дворян и имелось, то сведения о нем утрачены.

Что касается помещений, если так можно выразиться, «рабочих» – тут ситуация несколько проще: известно, что под свои съезды-ландтаги дворянство в XVI столетии арендовало трапезную Доминиканского монастыря на нынешней улице Вене.

В ходе разгрома монастырского комплекса протестантами-иконоборцами помещение трапезной, судя по всему, пострадало не сильно. Но соседство с выгоревшими стенами прежней монашеской церкви престижности месту, вероятно, отнюдь не прибавляло.

Да и антагонизм между Верхним и Нижним городом, надо полагать, усилился: доминиканцам, слугам господним, дворяне платить за аренду помещений были согласны, а вот магистрату, в чье владение перешла постройка, – не соглашались.

Так или иначе, но не позднее середины XVII века представители самых родовитых семей Эстляндии приобрели себе в коллективное владение недвижимость, ограниченную теперешними улицами Кохту, Тоом-Рюйтли и площадью Кирику.

С какой именно целью была заключена сделка – остается только предполагать: по косвенным свидетельствам дом дворянского собрания до самого пожара на Тоомпеа в 1684 году располагался не там, а по современному адресу Рахукохту, 3.

Отстраиваться после катастрофы решили в камне. Тут-то, вероятно, приобретенный три десятилетия тому назад земельный участок пришелся очень кстати – практически в самом центре этого района города.

Только вот главным фасадом своим, равно как и парадным подъездом, постройка выходила почему-то не на площадь, что кажется вполне естественным и ожидаемым, а на «боковую» улицу Кохту.

Такое планировочное решение, впрочем, становится понятным, если учесть, что до семидесятых годов XVIII века территорию вокруг Домского собора занимало приходское кладбище.

Царской волей
Точная дата сооружения «второго» дома рыцарства неизвестна: историки и искусствоведы датируют постройку рубежом XVII–XVIII столетий.

В одном сомневаться не приходится: выстроена она была в эпоху барокко и несла на себе явный отпечаток северной разновидности этого стиля: ломаную мансардную крышу, расчерченный пилястрами фасад, двухмаршевое крыльцо при входе.

За исключением последнего элемента – и двери, к которому он некогда и вел – здание неплохо сохранилось. Убедиться в этом несложно: изрядно обшарпанный фасад дома напротив Академии наук на улице Кохту изначальное благородство пропорций сберег.

При всех своих внешних достоинствах имел он и очевидный недостаток: тесноту внутренних помещений. Да и архитектурные вкусы не стояли на месте: со временем барокко вышло из моды, уступив место более «современным» художественным стилям.

Строительством нового представительского здания Эстляндское рыцарство озаботилось в начале сороковых годов XIX века: благо, приобретенный им без малого два столетия тому назад земельный участок так и оставался до конца не застроенным.

Правда, на западной оконечности его успел вырасти небольшой деревянный домишко – жилье кистера Домской церкви. Но снос его, конечно же, был исключительно делом времени – и весной 1845 года в самом сердце Верхнего города закипела работа.

По нраву она пришлась далеко не всем: глава Ревельской инженерной команды, обнаружив в середине марта свежевыкопанный фундамент, пришел к выводу, что он явно заходит за границы существующей на данный момент линии застройки.

Заплатить штраф дворяне были согласны, да только военное начальство этим не ограничилось: уменьшение территории площади вокруг собора могло помешать перемещениям войск в случае осады вышгородской крепости врагом.

Мириться с такой явной угрозой безопасности военные намерены не были. Сколько рыцарство ни заверяло, что речь идет не о возведении нового здания, а лишь о пристройке к существующему, стройку постановили заморозить.

Потребовался целый год – и, по легендам, вмешательство самого императора Николая I, чтобы на площадку вновь вернулись строители. Трудиться им предстояло долго: в эксплуатацию, что называется, объект был сдан лишь в 1849-м.

Не только, пожалуй, да и не столько объем строительных работ – по факту, не такой уж и масштабный – послужил тому причиной. В сооружение представительского здания неожиданно вмешался новый фактор – эстетический.

Вкусы и амбиции
Проект нового дома дворянского собрания был заказан у Христофа Августа Габлера – зодчего молодого, едва перешагнувшего порог двадцати пяти лет, но уже состоявшего в должности губернского архитектора Эстляндии.

Спроектированные им в Старом городе многочисленные фасады несут на себе печать классицизма – стиля для середины позапрошлого столетия стремительно устаревающего. Верность ему воспринималась уже откровенным анахронизмом.

Изобретать что-то принципиально новое при выполнении первой в своей творческой биографии работы Габлер не стал: спроектированная им постройка больше всего напоминала добротный усадебный дом периода Наполеоновских войн.

Четырехскатная черепичная крыша, четыре же колонны, на которые опирался балкон второго этажа, штукатурка с имитацией грубого руста из «дикого камня» по цоколю – все это было знакомо эстляндским дворянам по своим родовым гнездам сызмальства.

Все это присутствовало на первоначальном проекте дома рыцарского собрания. И даже начало воплощаться в жизнь, пока в 1847 году не было решено привлечь к делу другого архитектора – выпускника Петербургской академии Георга Винтерхальтера.

От замысла своего предшественника он оставил общий объем постройки и количество этажей. Пощадил, Винтерхальтер, впрочем, и концепцию балкона как основного акцента главного фасада, но изменил общий облик здания целиком и полностью.

Даже намека на «казенный», как все чаще называли его современники, классицизм в новом проекте больше не было. Детали и приемы, позаимствованные из арсенала ренессансной архитектуры, вытеснили его без всякого следа.

Само по себе обращение к давно успевшим стать историей историческим стилям для искусства середины XIX века чем-то необычным не являлось. Значительно интереснее выбор Винтерхальтером именно ренессанса.

Эстляндские дворяне к тому времени не просто осознавали себя потомками средневековых рыцарей – гордились этим родством. Казалось бы, естественно было им обратиться к зодчеству эпохи готики.

Почему Винтерхальтер предпочел ей ренессанс, а главное, почему его предпочтение пришлось по душе заказчикам строительства – каких-либо письменных свидетельств, к сожалению, не обнаружено.

Но ход мысли можно попробовать реконструировать, исходя из полученного результата: больше всего спроектированный им дом рыцарства похож на флорентийское палаццо.

Флоренция эпохи Возрождения была, формально, республикой – но республикой особой, аристократической, управляемой представителями одних и тех же родов столетие за столетием.

Не исключено, что подобная модель «сословной демократии» была вполне созвучна политическим идеалам остзейских дворян, и потому проект Винтерхальтера пришелся вполне по вкусу.

Более того, когда лет двадцать спустя собственным новым домом рыцарского собрания озаботились в Риге, то и там барочную постройку сменило здание в стиле ренессанса…

***

Пользоваться вновь выстроенным домом эстляндскому рыцарству довелось менее столетия: в 1920 году власти Эстонской Республики передали его для нужд Министерства иностранных дел.

После Второй мировой войны в бывшие министерские кулуары въехали библиотекари: до 1993 года здесь располагались залы Государственной, позже – Национальной библиотеки, носившей имя Ф.Р. Крейцвальда.

Вслед за ней здание лет восемь использовалось в качестве временных выставочных залов Художественного музея, потом было передано на баланс Художественной академии и как-то незаметно перешло в категорию пустующих.

Одно время ходили разговоры о размещении в исторической постройке экспозиции музея, который рассказывал бы о культуре и искусстве остзейских немцев, но музей такой создан так и не был, а потому хорошая идея оказалась позабыта.

В прошлом месяце министр государственного управления Яак Ааб предложил для здания новое использование: после комплексной научной реставрации оно могло бы быть приспособлено для проведения государственных приемов и церемоний.

Что ж, если во все остальное время имеющие несомненную художественную ценность интерьеры бывшего дома дворянского собрания будут доступны для посещения ценителями таллиннской старины, этот вариант, пожалуй, можно только приветствовать.

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Головы, ноги, чрево и горб: анатомия таллиннских улиц.