Начать восстановление оранжереи, некогда бывшей неотъемлемой частью садово-паркового ансамбля в Кадриорге, городские власти планируют еще до конца нынешнего года.

К числу самых «оранжерейных» городов Эстонии Таллинн, при всем желании, отнесен может быть едва ли.

Новая кадриоргская оранжерея в представлении ее архитекторов.

Как ни крути, а это все-таки не Тарту, где здание оранжереи университетского ботанического сада расположено в черте былых фортификаций и воспринимается одним из городских брендов.

Постройки, специально созданные для круглогодичного выращивания экзотических южных растений, в столице, безусловно, имеются – да только расположены они на далекой периферии центра города.

Из действующих на ум приходит в первую очередь оранжерея Таллиннского ботанического сада в Пирита да руины удивительного «Пальмового дома» барона фон Глена у входа в его ныммеский замок.

Мало кто, за исключением узких специалистов, в курсе, что самая первая таллиннская оранжерея располагалась в Кадриорге. И что использование в разговоре о ней прошедшего времени вскоре станет… анахронизмом.

В самом обозримом будущем Таллинн намерен вернуть дворцово-парковому ансамблю одну из его утраченных жемчужин. А раз так – самое время вспомнить об «оранжерейной странице» в истории нынешней столицы ЭР.

Элемент ансамбля
Эпоха, уже отведавшая вкус заморских деликатесов, но еще не решившая техническую задачу их транспортировки из колоний в метрополию, обойтись без оранжерей не могла никак.

На рубеже XVII–XVIII столетий, когда и производство оконного стекла вышло на принципиально иной качественный уровень, они стали неотъемлемой частью дворцовых ансамблей.

Имелась ли в собственно петровском Екатеринентале особое строение для выращивания апельсинов, лимонов, винограда или же лаврового листа – сведений нет. Вероятно, обзавестись им при Петре не успели.

После кончины царя-реформатора многим из его начинаний выпало пережить период забвения, растянувшийся на несколько долгих десятилетий – и дворцово-парковый на северо-восточной окраине Ревеля не стал тут исключением.

Лишь в середине XVIII века на аллеи и лужайки Екатериненталя вернулась жизнь: дочери его основателя, императрице Елизавете Петровне, явно импонировала идея не просто завершить начатое отцом, но и превзойти его задумки в великолепии.

Воплощать волю правительницы в дереве и камне выпало в административном центре Эстляндской губернии Иоганну Георгу Тайхеру – уроженцу крохотного немецкого местечка Хакштедт, которого на карте современной Германии и не отыскать.

В Ревель он перебрался не ранее 1746 когда, когда в церкви Нигулисте был зарегистрирован его брак с местной уроженкой, дочерью плотника Анной Катариной Ведекинд – и вступил в цех обработчиков дерева Канутской гильдии.

Формально, по всей видимости, Тайхер никогда не получал специального архитектурного образования. Но выраженную тягу к архитектурному ремеслу имел и овладел им, по крайней мере на практике, совсем неплохо.

В 1755–1758 годах по его проектам на территории теперешнего Кадриорга был перестроен или же возведен заново ряд хозяйственных построек: дворцовая кухня с ледовым погребом, конюшни, дом садовника, оранжерея.

Неприметный труд
Судя по сохранившемуся до наших дней плану основания и фасадов, выстроенная Тайхером оранжерея была солидным – и по-своему даже отчасти импозантным – сооружением.

В левой его части помещалось здание под высокой черепичной крышей, к которому примыкала тянущаяся в противоположном направлении галерея. Северная стена была каменной, южная… стеклянной.

Двадцать четыре наклоненных окна обеспечивали размещенным внутри оранжереи растениям солнечный свет. Когда его не хватало, на подмогу приходили печи – над небольшой постройкой высились сразу три трубы.

Не удалось, к сожалению, пока выяснить, что именно выращивалось в екатеринентальском «оранжерейном доме» времен императриц Елизаветы и Екатерины – но верой и правдой он служил дворцу и парку лет восемьдесят.

Во всяком случае, в 1827 году, когда дворцово-парковый ансамбль в Екатеринентале активно готовили и приводили в надлежащий вид к приезду в город Николая I, он еще существовал – хотя, по свидетельству очевидцев, и был изрядно обветшавшим.

Неясно, снесли выстроенную Тайхером оранжерею в ходе подготовки к визиту самодержца или же она была уничтожена пожаром, вспыхнувшем в 1834 году и испепелившем в районе нынешней улицы Койдула немало строений.

Четыре года спустя, во время восстановительных работ, архитектор Христиан Майер возвел, во избежание рецидивов несчастья, сарай для пожарного оборудования. А вот воссозданием оранжереи почему-то никто тогда не озаботился.

Считается, что возвели ее вновь никак не ранее последней трети XIX века. И если на планах дворцово-паркового ансамбля она с тех пор опять начинает фигурировать, судить о ее облике и внутреннем устройстве трудно.

Очевидно одно: цитрусовые для нужд дворцовой кухни здесь уже наверняка не выращивали – пароходы и железная дорога могли без труда доставить деликатесы, если необходимость в них станет ощутима.

Новая оранжерея специализировалась преимущественно на разведении цветочной рассады – как для екатеринентальских аллей и клумб, так и для палисадников склонных к цветоводству горожан.

За исключением революционных лет, она бесперебойно снабжала продукцией как губернский Ревель царского времени, так и ставший столицей независимого государства Таллинн.

Жаль только, что никто не догадался навести на нее объектив фотографического аппарата – во всяком случае, мотивом открыток кадриоргской тематики оранжерея так и не стала.

Цветочный инкубатор
«Куда, интересно, деваются цветы, которые летом красуются перед дворцом? Куда исчезают на зиму пальмы, которые в летние месяцы стоят перед ним в кадках на плитняковых тумбах?»

Задаваясь подобными вопросами, корреспондент развлекательного издания Tallinna Post направился холодным и ненастным октябрьским днем 1932 года в оранжерею на окраине Кадриоргского парка.

Ее управляющий – садовник Март Торрим – принял журналиста тепло и радушно: любоваться на цветочный ковер, по его словам, таллиннцы готовы, а узнать, кто и как этот ковер «ткет», как правило, не спешат.

«Воздух в оранжерее – словно в инкубаторе, – делится гость впечатлениями от посещения царства садовника Торрима. – Порыв тепла бьет в лицо прямо с порога. Температуру поддерживают с мучительной точностью.

На первом месте в этом „инкубаторе“ – орхидеи, принадлежащие знаменитому коллекционеру Йоханну Леппику. Их подарил владельцу некий американский дипломат. Растения дороги: оцениваются порядка ста крон за шутку.

Недавно в оранжерее было большое событие: орхидеи зацвели! Их незамедлительно сфотографировали и отправили по почте в Каунас, где доктор Леппик, как известно, находится в настоящий момент, исполняя функцию посла Эстонии в Литве».

Поведал садовник корреспонденту, что именно в этой оранжерее выращиваются цветы, которыми украшают интерьеры Екатерининского дворца во время визитов к главе эстонского государства иностранных коллег и во время праздничных приемов.

Сообщил он и то, что из тех, кто когда-либо возглавлял Эстонию за все годы существования ее государственности, самым увлеченным цветоводом был, пожалуй, Константин Пятс, который и поныне посещает оранжерею раз в полгода.

* * *
Хотя оранжерея в Кадриорге и смогла относительно благополучно пережить все политические пертурбации середины и конца ХХ века, к началу третьего тысячелетия здание ее явно отжило свое.

Согласно проекту, в Кадриорге должен появиться не только комплекс теплиц, но и мультифункциональный центр, включающий в себя, помимо прочего, выставочные помещения и комнаты для проведения учебных лекций.

И пусть внешний облик будущей новой кадриоргской оранжереи имеет мало общего с ее предшественницами времен самодержец, самодержцев и президента Пятса. Главное – дарить таллиннцам ощущение лета круглый год она будет и впредь.

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Старый дворец. Ревель.
• Фонтаны снова говорят
• Музей в доме кастеляна
• Петр и Екатерина: возвращение в Таллинн
• Шагреневая кожа Кадриорга
• Ревельский Версаль
• Счастливое завершение долгостроя в стиле барокко
• Топ-десятка таллиннских часов
• О визите императрицы Елизаветы Петровны в Ревель