Девяносто лет тому назад одна из вертикальных доминант силуэта столицы и общепризнанная визитная карточка Старого Таллинна чудом оказалась спасена от гибели.

Чудеса техники действеннее слепых сил природы: пожар, вызванный точным попаданием молнии в самую макушку шпиля церкви Олевисте летом 1931 года, удалось потушить.

Двухдневное задымление
Самая высокая в семье церковных колоколен не только Таллинна, но и едва ли не всего бассейна Балтийского моря, небесный огонь к себе привлекала на протяжении столетий неоднократно.

Вид на шпиль церкви Олевисте со строительными лесами во время проведения послепожарных реставрационных работ. Август-ноябрь 1931 года.

Молнии безжалостно били по горделивому готическому шпилю без малого раз десять: в 1693, 1698, 1700, 1707, 1719 и 1736 годах горожане отделались испугом; в 1625 и 1820 годах колокольня гибла в огне.

После завершения восстановления звонницы в 1839 году на башне установили громоотвод. Несколько поколений таллиннцев свыклись с мыслью, что теперь-то шпилю Олевисте не грозит практически ничего.

Уверенность была разрушена оглушительным раскатом грома около пяти часов вечера в понедельник, 27 июля 1931 года, когда собиравшаяся на протяжении нескольких предыдущих дней гроза обрушила на город всю свою мощь.

То, что молния угодила точно в золотой шар под венчающим церковный шпиль крестом у жителей окрестных домов по улице Лай сомнений не было. Вопрос был лишь в том, ушел ли электрический разряд в землю без последствий или же нет.

Поначалу казалось, что все обошлось: открытого пламени нигде не наблюдалось. Но уже через полчаса – как только ливень начал ослабевать, а ураганный ветер угомонился – из-под листов медной обшивки шпиля показались зловещие комочки белого дыма.

Возгорание обнаружили солдаты радиоузла, расположенного на пятом этаже здания Министерства обороны на углу улиц Лай и Пагари. О происшествии было доложено офицеру – и первыми в бой за спасение Олевисте вступили не пожарные, а военные.

Непосредственного участия в борьбе с огнем они, впрочем, принять толком не успели: пока кинулись за церковным служкой и пока тот, с помощью солдат, отворял половинки массивных резных дверей храма, на место подоспел пожарный расчет.

К тому времени, пока пожарные взбирались по скрытой в толще стен церковной колокольни узкой винтовой лестнице и разворачивали шланги, задымление внутри самого шпиля достигло той интенсивности, что к военным послали за противогазами.

Наконец, открыв круглые смотровые люки и выпустив клубы дыма, пожарные обнаружили: очаг возгорания расположен на шесть с половиной метров ниже основания креста – тлеют, то разгораясь, то угасая, деревянные детали каркаса шпиля.

Мощности двух привезенных пожарными насосов не хватало. Попытались, по старинке, заливать огонь вручную – из ведер, которые тут же наполняли водой из шлангов, да пользы от дедовского метода было немного.

Осознавая, что загоревшийся шпиль может, как и в 1820 году, рухнуть на окрестные постройки, некий немец, владелец магазина, расположенного неподалеку, передал пожарным еще шесть насосов.

Дело, вроде бы, пошло на лад – однако, по свидетельствам репортеров, затушить пожар в светлое время суток не успели, и работы продолжались ночь напролет при свете мощных прожекторов.

Дымить окончательно шпиль Олевисте перестал лишь к утру 30 июля – почти через двое с половиной суток после того, как стало известно о поражении здания разрядом молнии.

В самое поднебесье
Едва только пятеро последних пожарных покинули свой боевой пост в таллиннском поднебесье, перед церковным приходом и городскими властями встал новый вопрос: что делать дальше?

Комиссия строительного отдела Таллиннской городской управы определила: пожар уничтожил порядка десяти метров верхней части деревянного каркаса и прожег в нем дыру с северо-западной стороны.

Крест и золотой шар под ним держались, практически, на честном слове: от обрушения их удерживали только листы внешней металлической обшивки шпиля – до первого сильного ветра, как говорили специалисты.

Неспециалисты вели иные разговоры. Некоторым пожар казался почти… везением: звучали предложения вернуть в ходе предстоящих ремонтных работ колокольне легендарную средневековую высоту в сто сорок с половиной метров.

На столь масштабные работы лишних денег ни у города, ни, тем более, у церковного прихода, не имелось. Да и историки архитектуры сильно сомневались, что высота церковного шпиля достигала когда-либо столь внушительных размеров.

Буквально через две недели после начала пожара – 11 июля 1931 года – столичная управа приняла к рассмотрению и в тот же день одобрила проект реставрации шпиля, разработанный архитектором Христфридом Лебертом.

Согласно ему, вокруг всего выгоревшего изнутри участка предлагалось соорудить пятиярусные леса, которые позволят рабочим снять медную обшивку, заменить, одна за другой, поврежденные участки каркаса и при этом – не снимать на время работ крест.

Конструкция высотой в два десятка метров должна была выдерживать шторм до одиннадцати баллов, обеспечить возможность проведения ремонтных работ одновременно двенадцатью специалистами, не искажая при том силуэт шпиля.

Последнее условие, положа руку на сердце, соблюдено было чисто формально: странная конструкция, на несколько недель увенчавшая самую высокую таллиннскую колокольню, попала и на частные фотоснимки, и на открытки.

В определенном смысле, она смогла поспособствовать интересу не только к проводимым ремонтным работам, но и к самой церковной звоннице в целом. И посодействовать их удачному завершению.

Ведь параллельно с началом реставрации шпиля подъем на башню Олевисте был открыт всем желающим. Не безвозмездно: входной билет стоил пятьдесят сентов – сумма по тем временам ощутимая.

За два последующих месяца подняться на колокольню не упустили возможности свыше двух с половиной тысяч человек. По преимуществу – мужчин, однако отыскались и шестьсот отважных дам.

В последний день доступа взобраться под небеса дерзнул некий молодой человек, инвалид от рождения. На костылях он умудрился добраться почти до уровня расположения лесов.

Потрясенный такой настойчивостью церковный служка, продававший билеты для подъема на шпиль, оказался настолько растроган, что вернул молодому человеку полтинник…

Бизнес на сенсации
О ходе восстановительно-ремонтных работ на шпиле Олевисте было известно не только всякому таллиннцу, но и жителю самых что ни на есть отдаленных от столицы уголков.

По-иному и быть не могло: несколько раз в неделю под облака поднимался Феликс Моор – руководитель службы государственного радиовещания и вел прямые репортажи с непосредственного места событий.

Подобное информационное освещение сыграло с жителями Эстонии недобрую шутку. По счастью, не со всеми, а исключительно с теми, кто был обуреваем неудержимой страстью к собиранию разнообразных реликвий и курьезов.

Так, стоило к концу ноября завершиться восстановительным работам, а лесам со шпиля исчезнуть, как владельцы антикварных лавок стали предлагать клиентам приобрести «тот самый вымпел», который реял над Олевисте во время реставрации.

Как писал фельетонист таблоида «Tallinna post», за один только вечер в столичном кафе он встретил с полдюжины знакомых – и каждый из них хвастался приобретенным у проверенного продавца частицы заветного сине-черно-белого полотнища.

В конце концов, по словам автора, он встретил в трамвае своего знакомого, который поведал о нехитром «бизнесе»: по цене бутерброда с килькой тот скупил у домовладельцев битые непогодой флаги и скроил из них «исторические вымпелы».

На упрек журналиста хитрый продавец якобы ответил: если уж покупатели и в самом деле считают вымпел настолько длинным, что его можно нарезать и продавать до бесконечности, он только готов идти им навстречу.

Случались ли подобные аферы в действительности или вся история остается на совести бульварного издания – сказать сложно. В любом случае, одураченные владельцы «реликвий» наверняка поспешили от них избавиться.

Девяносто лет назад среди таллиннцев бытовала легенда: при восстановлении Олевисте после пожара 1820 года пастор, после долгих уговоров, согласился поставить громоотвод на шпиль, но не на сам крест.

Якобы именно его суеверие и обернулось в последующем столетии крупными неприятностями: разряд небесного электричества ударил именно в позолоченный символ христианской веры и чуть не сжег храм.

Как бы там ни было на самом деле, завершая ремонтные работы 1931 года, инженер Леберт закрепил громоотвод на самой высокой точке здания – на верхушке креста, в ста двадцати четырех метрах над уровнем моря. Будем надеяться – уже навсегда.

Йосеф Кац
«Столица»

Related posts

• Дорога ведет к храму Олевисте
• Святой Олав
• Топ-десятка таллиннских дверей
• Книжные новинки из средних веков
• «Полно, полно, басурманин, тебе в Ревель не взойти»: эхо Крымской войны на рейде Таллиннской бухты
• Ты над морем тихо дремлешь...
• Загадка святого Олава
• По следам «языковых патрулей»: как Таллинн за госязык боролся
• «Преданья древней Колывани»: легенды нашей новогодней столицы, - Таллинна.
• О самом первом православном храме в Таллине - церкви Святителя и Чудотворца Николая Мирликийского