Памятник Яану Кроссу: голос таллинской городской истории

С десяток дней тому назад в Старом городе появился памятник Яану Кроссу — пожалуй, самому таллиннскому писателю во всей истории эстонской литературы от ее зарождения и до сегодняшнего дня.

На перекрестке улиц Куллассепа, Нигулисте, Харью и Кунинга он стоит так, будто стоял здесь всегда — по крайней мере, с тех времен, когда был не застывшим изваянием, а живым классиком.

Исполненный скульптором Яаком Соансом в реалистичной манере, он лишен даже намека на сухой академизм: напротив, вопреки монументальному масштабу, выглядит одним из многих тысяч жителей Таллинна.

Он смотрит если и не точно на окна своего рабочего кабинета, то на фасад Дома писателей в целом, слегка ссутулившись, сквозь давно вышедшие из моды очки — в зрачках его, кажется, читается то ли ирония, то ли вопрос.

Вовсе не литературный, исторический, философский, мировоззренческий, как можно было бы ожидать, а самый бытовой, обыденный, понятный человеку любого возраста, служащий поэтому началом долгого и обстоятельного разговора.

Вкус сказки

«У тебя есть собака? Если есть, тогда все очень просто. Потому что ты, конечно же, гуляешь с ней по утрам. В Оленьем парке, или в Кадриорге, или у пруда Шнелли, или еще где-нибудь».

Не будет преувеличением сказать: с этих немудреных слов вот уже для третьего поколения таллиннцев начинается знакомство с творчеством Яана Кросса. И одновременно — с родным городом.

«Мартов хлеб», экранизированный даже на несколько лет раньше, чем вышел печатным изданием, давным-давно вошел в школьную программу, не утратив при этом ни крупицы своей изначальной свежести и пленяющего очарования.

Жанр произведения объемом в полсотни страниц небольшого формата трудно поддается строгой литературоведческой классификации. Повесть-сказка? Авторская легенда, практически сразу же ставшая народной? Изящная историческая миниатюра?

Последнее вызывает самый большой скепсис: ни одно исследование по истории кулинарии Средних веков не рассматривает версию о том, что марципан был изобретен в аптеке ревельского магистрата мастером Йоханном и его подмастерьем Мартом.

Но едва ли не все творчество Кросса — вне зависимости от того, обращено ли оно к ребенку или к взрослому читателю — практически неизбежно служит напоминанием давней истины о невозможности «проверить алгеброй гармонию» в принципе.

Средневековый Таллинн, в котором живут и действуют герои «Мартова хлеба», вопреки точно обозначенной дате начала повествования — 21 сентября 1441 года — отнюдь не детально точное воссоздание реального Ревеля ганзейских времен.

Только обладающий багажом знаний обратит внимание на то, что аптекарь шестивековой давности едва ли знал о «животных Юрского периода». Или что важня посреди Ратушной площади появилась столетием позже описываемых событий.

Тот, к кому в первую очередь обращен текст, догадаются об этом много-много лет спустя — когда будут читать о приключениях аптекарского подмастерья Марта и его романе с дочерью ратмана своим детям, а лучше — внукам.

А прежде, оказавшись со старшими на Ратушной площади, будут тщательно искать «правильные камни», встав на которые, как уверял автор «Мартова хлеба», можно увидеть город много-много веков назад.

Единственный ответ
«Поверни нос направо, и ты увидишь идущих на Новый рынок — все движется под твоим окном: мужики в скрипящих постолах, громыхающие телеги, подмастерья и мастера со своими женами, служанки в серых юбках…»

Дальнейшее описание уличного пейзажа во всей его брейгелевской живописности — с переменой настроения пешеходов при появлении процессии, возглавляемой городским палачом, — свидетельствует: это уже не сказочная повесть.

Так оно и есть: процитированный с некоторыми сокращениями отрывок — из тетралогии «Между тремя поветриями», исторического романа Яана Кросса, в переводе на ряд европейских языков носящий подзаголовок «Жизнь Бальтазара Руссова».

Руссов, в отличие от «изобретателей марципана» из ратушной аптеки, – фигура совершенно реальная. Более того, подарившая нам возможность узнать о том, чем жили Ревель и Ливония на закате Средневековья — заре Нового времени глазами очевидца.

Три поветрия — не только три чумные эпидемии, которые довелось пережить городу и его жителям в конце XVI–XVII столетий. Это три напасти, три силы, три соседа, рвущие на куски территорию нынешней Эстонии: Московское царство, Швеция, Речь Посполита.

О том, как велась их борьба за политическое доминирование на Балтике, написанная Руссовым «Хроника Ливонской провинции» рассказывает детально, обстоятельно и подробно, с пространными экскурсами в предшествующие события.

Менее обстоятельно — хотя для средневекового хрониста достаточно сочно и ярко — пишет ее автор и о быте современников. Но вот о себе самом, о своем происхождении составитель хроники не обмолвился на ее страницах вовсе.

Это и приходится взять на себя Кроссу. Он не просто воссоздает — вернее было бы сказать создает заново — биографию одного из самых примечательных таллиннцев времен Ливонской войны. Он мыслит глубже и универсальнее.

Оттолкнувшись от версии об эстонском происхождении знаменитого хрониста, автор «Трех поветрий» то и дело ставит Руссова перед дилеммой: кем и с кем ему быть — ревельским бюргером или мужиком-«ненемцем».

То и дело совершая формальный выбор в пользу первого варианта, творец «Хроники Ливонской провинции» волей романиста при этом стремится сохранить допустимую верность своим предкам и самому себе.

Потому, наверное, столкнувшись по воле Кросса с заданным будущему хронисту в годы его заморского ученичества вопросом, Руссов пытается ответить на него как можно более емко и близко к истине.

Стипендиат, отправленный на деньги ревельского магистрата постигать богословскую премудрость в город Штеттин, не кривит душой, обходя поднятую ректором тамошней семинарии тему.

На вопрос о своем происхождении Руссов отвечает кратко: «таллиннец». И хотя ответ этот вложен в его уста Кроссом, хочется верить, что летописец своего города ответил бы именно так.

Случайный жребий
«Если разделять города на виды по принципу трава-кусты-деревья, то Таллинн принадлежит к последним. Старый город плюс Тоомпеа является его окаменевшим и очень выразительным стволом».

Улло Паэранда, главного героя романа «Полет на месте», Яак Сиркель — альтер эго Яана Кросса, от лица которого ведется повествование, — сравнивает с птицей, предпочитающей гнездоваться в дуплах стволов наиболее древних.

И тут — снова парадокс. К категории порхающих по жизни Паэранд вовсе не относится. Да и об особой тяге к старине применительно к его биографии речь идти никак не может: вся она разворачивается на фоне событий прошлого, ХХ столетия.

Если принимать теорию, что не календарный, а подлинный, содержательный, начался он под выстрелы Первой мировой войны, то Улло — практически ровесник века: рожденный в 1911 году, он на семь лет старше самой государственности Эстонской Республики.

Улло не претендует на то, чтобы быть ее вдумчивым описателем, как живший за три с половиной века до него хронист Руссов. Еще меньше он предполагает, что станет тем, кто не описывает, а непосредственно творит историю — по воле случая.

Судьба то бросает его из квартиры отца-коммерсанта в убогую лачугу на окраине Нымме, то возвышает до роли чиновника в канцелярии премьер-министра ЭР, то сводит с поэтом, которому предстоит в будущем стать главой ЭССР, то заключает в Батарейную тюрьму.

Улло посчастливится пережить в ней мартовскую бомбардировку города, чудом выйти на свободу под конец нацистской оккупации — и оказаться в круговороте трагических событий, политических амбиций, наивных прожектов и тщетных надежд.

Необычайный дар к иностранным языкам оборачивается для бывшего журналиста и госслужащего поручением перевести на английский текст декларации о восстановлении независимости Эстонии и зачитать ее по радио в прямом эфире.

Он справляется с этим, в общем-то, случайным для него поручением. Затем — можно сказать, опять-таки по случайности — отделывается за свое «сотрудничество с буржуазными националистами» не слишком строгой карой.

Вернувшись из ссылки, Паэранд делает чемоданы в безымянной артели. Позже — поднимается до завсклада. И лишь иногда рассказывает бывшему однокашнику по Гимназии Викмана о себе и своей судьбе.

* * *
До конца своих дней — скончался Улло, по тексту романа, в годы перестройки — он ведет неприметную жизнь «крота». Не в смысле — внедренного разведчика, а гегелевского «крота истории», который роет медленно, но славно.

Ему нет нужды лишний раз показываться на поверхности городских улиц и площадей — однако, досконально изучив их устройство под брусчаткой и асфальтом, он знает, на чем стоит мир и чего стоит.

Потому, наверное, в «Полете на месте» — произведении очень «топографическом» —пространных описаний Таллинна, сравнимых по яркости и сочности с абзацами из «Трех поветрий», отыскать будет непросто.

В них нет, пожалуй, и необходимости: на момент работы Кросса над текстом описываемый им город, уже успевший стать прошлым, в достояние Истории с большой буквы еще не превратился.

Окаменеть его живому организму как раз и не дают люди, подобные классику, увековеченному монументом на пересечении улиц Куллассепа и Харью. И за это им — искреннее спасибо.

Йосеф Кац

«Столица»

По легендам и приданиям, родителей Калевипоэга звали Калев и Линда. Перевести на русский язык дословно, Калевипоэг, и есть, — сын Калева. Иными словами, это всего лишь отчество, Калевич. Но тогда, какое же у него было имя?

Правильный ответ, здесь!
Некая загадочная полость текста…

Читать с монитора или экрана телефона удобно ни всегда. Предпочитая классический бумажный источник, где с лёгкостью и пометки поставить можно, обратимся к лучшему в Европе магазину литературы на русском языке.

Такой магазин, несомненно azon.market. Широкий выбор новинок! Цены в книжных магазинах, как правило близкие и отличаются не сильно. Именно потому при поиске где заказать и купить книгу в Европе, я выбираю azon.market. Во-первых, магазин расположен в Риге, а это особенно удобно по доставке заказа книг в Эстонию и Литву, в Таллин и Вильнюс, не говоря о других городах. Во-вторых, я живу в Таллине, и конечно, закажу дешевле и быстрее из Риги, чем к примеру, из Германии. В третьих, при заказе книг свыше 40 евро, доставят по Эстонии, Латвии и Литве до почтового автомата бесплатно. А если заказать свыше 65 евро, то могут задействовать курьерскую доставку на дом.

Во втором случае, уже не столь важно в какой части Европейского Союза вы живете, если конечно, ни в Греции, на Кипре или Мальте. Рижанам повезло особенно, им бесплатна доставка вне зависимости от суммы заказа.

Действует партнерская программа лояльности! Просто начните оформлять свой заказ, и система предложит вам доступные варианты доставки в вашу страну. Там же будут ясны все подробности.

Свой первый крупный заказ я сделал, в 2016-году. Доставка тогда заняла всего несколько дней. С тех пор, магазин постоянно держит в курсе о новинках и регулярных акциях. Позволяет иметь в руках новенькие, пахнущие типографской краской уютные книги, что обогащают знаниями, и дарят эмоции чтения. Отметил для желающих совершить путешествие в Таллин, несколько интересных путеводителей. Самый из них любопытный, Ольги Чередниченко. Её книга не просто справочник мест. Это личный опыт путешествий, не редко весьма нестандартный, автостоп и на автомобиле в одиночку! Не смотря, что книга издана в 2017 году, актуальна будет и через десять лет.

Вот, что она к примеру, там пишет: «Бывает, что при пересечении границ в развивающихся странах с путешественника пытаются стрясти пару долларов на некие «пограничные сборы». Всегда требуйте чеки. Примерно в 50% случаев данное требование волшебным образом отменит сбор. В развивающихся странах, выбирать отель лучше на месте. Дешевые отели просто не попадают в сети онлайн-бронирования». Эти её советы, конечно, не относятся именно к Прибалтике, но могут оказаться полезными впредь. Я бы не хотел рушить интригу и дам возможность узнать опыт Ольги вам самостоятельно.

Сфера же личных интересов лежит также в области художественной литературы, психологии и маркетинга. Вот книги, от которых я получил радость, прочитал или читаю в моменте сейчас, в 2022 году: