Рождение озера Юлемисте: В народе существует предание о рождении озера на Ласнамяги. Однажды батраки поместья Мыйгу распахивали поле. Работали они до позднего вечера, но не приметили в природе никаких странных или необычных предзнаменований. Батраки оставили плуги на ночь в поле, собираясь чуть свет вновь начать трудиться. Глубокой ночью людей разбудил громкий крик, который раздался в поле: "Озеро идет! Озеро идет!". За криком последовал необычайный гул. Затем из глубокой расщелины, которая-де и сейчас темнеет на дне в самой середине озера, потоком хлынула вода вместе с разнообразными рыбами. К утру на месте поля простиралась озерная гладь. Среди местных жителей бытовало поверье, что из озера Харку в Ыйсмяэ глубоко под землей течет в озеро Юлемисте быстрая речка. Оттого и водятся в Юлемисте те же виды рыб, что и в озере Харку. Считается, что рыба переплывает из одного озера в другое по подземной реке. Еще рассказывают, будто со дна Юлемисте подняли недавно несколько плугов. Полагают, что это те самые плуги, которые батраки оставили на барском поле, когда за ночь там появилось новое озеро...

Тут, в Старом Таллине, на твою голову сплошняком сыплются разнообразные "привидения - Белые Дамы", "меткие стрелки - Тоомасы", "связавшиеся с дьяволом - Олевы", "черноголовые братья", и прочие "колодцы желаний". И ты слушаешь, слушаешь взахлёб, отвесив челюсть, потому что не просто знаешь, а уже нутром чуешь, что вот эти доски, вмурованные в площадь, действительно указывают на место единственной публичной казни священника в городе, а не воткнуты сюда пару лет назад предприимчивыми гражданами для заманивания туристов. Таллинну не имеет смысла пускаться на такое низкопробное трюкачество, которым грешит вся туристическая Европа, ибо здесь сохранилось и дошло до нас даже слишком много для человеческого индивидуума того самого неуютного средневековья. С замками, рыцарями, купцами, принцессами, ведьмами, колдунами и прочей атрибутикой...

Большинство горожан были выходцами из деревни. Свободных крестьян тогда почти не было. Значит, город укрывал беглых крепостных. Год и один день должен был провести в городе каждый из них, чтобы получить свободу. Но, и став горожанином, бывший крепостной должен был добывать себе средства к существованию тяжелым трудом, за который платили гроши. Каждый горожанин был членом объединения (гильдии или цеха). Гильдий в городе было три, а цехов - гораздо больше, может быть, столько же, сколько и профессий. Город сохранил память о некоторых из них, так как люди одной профессии сделались слободами. Вот улица Кинга - здесь жили сапожники. На Монетной (Мюнди) - осели монетчики, на Куллассепа (золотых дел мастеров) колдовали ювелиры. Булочники, кузнецы, рыбаки - каждый жил на своей родной улице Сайа-Кяйк, Сепа, Каламая.