В 1940 году, после вхождения Эстонии в Советский Союз, Нымме был присоединен к Таллинну на правах района. Разговоры о восстановлении статуса города велись в начале 80-х годов, но то время жители побоялись лишиться снабжения, полагающегося столице союзной республики. Сегодня представить себе Таллинн без Нымме уже невозможно. Как и Нымме – без Таллинна.

Тут, в Старом Таллине, на твою голову сплошняком сыплются разнообразные "привидения - Белые Дамы", "меткие стрелки - Тоомасы", "связавшиеся с дьяволом - Олевы", "черноголовые братья", и прочие "колодцы желаний". И ты слушаешь, слушаешь взахлёб, отвесив челюсть, потому что не просто знаешь, а уже нутром чуешь, что вот эти доски, вмурованные в площадь, действительно указывают на место единственной публичной казни священника в городе, а не воткнуты сюда пару лет назад предприимчивыми гражданами для заманивания туристов. Таллинну не имеет смысла пускаться на такое низкопробное трюкачество, которым грешит вся туристическая Европа, ибо здесь сохранилось и дошло до нас даже слишком много для человеческого индивидуума того самого неуютного средневековья. С замками, рыцарями, купцами, принцессами, ведьмами, колдунами и прочей атрибутикой...

Среди полусотни населенных пунктов Эстонии, обладающих городским статусом, большинство возникло естественным путем – развиваясь из поселка у гавани, речной переправы, городища на неприступном холме, а позже – у разбогатевшей мызы или промышленного предприятия. И лишь один из них, пожалуй, появился по воле одного-единственного человека – отца-основателя барона Николая фон Глена. Это Нымме. И хотя вспомнить всю более чем вековую историю единственного среди столичных района с «городским прошлым» одним махом не удастся, остановиться на нескольких наиболее примечательных фактах из биографии Нымме и его основателя барона Гленна. Что надоумило Николая фон Глена, сына владельца мызы Ялгимяэ, помещика Петера фон Глена обменять плодородные земли за озером Харку на поросший сосняком склон Мустамяги – сказать сложно. В глазах современников поступок этот выглядел почти безумием.