Лев и орел - "царственные животное и птица" олицетворяют силу и мощь государства. Поэтому именно они в различных вариантах наиболее часто встречаются в гербах различных государств еще со времен средневековья. Не может не возникнуть вопроса, почему животных на Эстляндском гербе, называют леопардами, ведь они гораздо в большей степени похожи на львов? Да и в описаниях в одних случаях их представляют как львов, а в других - как леопардов. Нет, то не небрежность авторов и тем более не ошибка. В геральдике, в дисциплине о гербах, или даже "науке о гербах", все это четко обусловлено. Название животного зависит от его положения. Льва, стоящего на задних лапах, именуют львом. Изображают его на щите в профиль с высунутым языком и обращенным к спине концом хвоста. Лев, изображенный в щите идущим, с прямо повернутой головою, называется леопардом. Если же лев изображен в гербе идущим, но в профиль, то в соответствии с правилами геральдики перед нами леопардовый лев или лев-леопард.

Среди полусотни населенных пунктов Эстонии, обладающих городским статусом, большинство возникло естественным путем – развиваясь из поселка у гавани, речной переправы, городища на неприступном холме, а позже – у разбогатевшей мызы или промышленного предприятия. И лишь один из них, пожалуй, появился по воле одного-единственного человека – отца-основателя барона Николая фон Глена. Это Нымме. И хотя вспомнить всю более чем вековую историю единственного среди столичных района с «городским прошлым» одним махом не удастся, остановиться на нескольких наиболее примечательных фактах из биографии Нымме и его основателя барона Гленна. Что надоумило Николая фон Глена, сына владельца мызы Ялгимяэ, помещика Петера фон Глена обменять плодородные земли за озером Харку на поросший сосняком склон Мустамяги – сказать сложно. В глазах современников поступок этот выглядел почти безумием.

Большинство горожан были выходцами из деревни. Свободных крестьян тогда почти не было. Значит, город укрывал беглых крепостных. Год и один день должен был провести в городе каждый из них, чтобы получить свободу. Но, и став горожанином, бывший крепостной должен был добывать себе средства к существованию тяжелым трудом, за который платили гроши. Каждый горожанин был членом объединения (гильдии или цеха). Гильдий в городе было три, а цехов - гораздо больше, может быть, столько же, сколько и профессий. Город сохранил память о некоторых из них, так как люди одной профессии сделались слободами. Вот улица Кинга - здесь жили сапожники. На Монетной (Мюнди) - осели монетчики, на Куллассепа (золотых дел мастеров) колдовали ювелиры. Булочники, кузнецы, рыбаки - каждый жил на своей родной улице Сайа-Кяйк, Сепа, Каламая.