Как Пётр I мстил Риге за обиду, нанесённую губернатором Швеции

Триста тринадцать лет назад Рига пережила один из наиболее драматичных эпизодов своей истории — взятие ее войском российского царя Петра I.

Этот город безуспешно пытался захватить в 1656 году отец Петра царь Алексей Михайлович, а столетием раньше Ригой так и не смог завладеть Иван Грозный.

То, чего не сумели добиться его предшественники, совершил Петр Алексеевич, лично сделавший первые несколько выстрелов по древнему ливонскому городу. При этом, что любопытно, царь относился к Риге весьма пристрастно. Когда–то в молодости его здесь очень обидели — а Петр обиду запомнил. И спустя годы отмстил.

Суровый приём

В 1696 году молодой российский самодержец, задумавший программу обширных преобразований, призванных перевести Московское царство в разряд полноценных европейских держав, решил самолично съездить в эту самую Европу, посмотреть, как там живут, и почерпнуть полезного опыта.

Первая остановка, которую петровское Великое Посольство совершило на пути в Западную Европу, оказалась как раз в Риге, принадлежавшей тогда шведам. Там российский царь со своими сподвижниками оказался в апреле 1697–го. В городе посольству из–за неблагоприятных погодных условий пришлось на некоторое время задержаться.

Петр, тогда впервые переступивший границу России, жадно присматривался к заграничной жизни. Свои впечатления он изложил в письме: «Здесь мы рабским обычаем жили и сыты были только зрением. Торговые люди здесь ходят в мантелях (плащах. — Авт.) и, кажется, что зело правдивые, а с ямщиками нашими, как стали сани продавать, за копейку матерно лаются и клянутся, а продают втрое».

Как пишет историк Николай Павленко, самодержец очень досадовал из–за двух событий, оставивших у него неприятное впечатление от соприкосновения с заграничными нравами.

«Одно из них связано с поведением рижской администрации. Она проявляла внешнее гостеприимство и в то же время бесцеремонно запретила гостям поближе ознакомиться с крепостными сооружениями города. Любопытным, среди которых находился и царь, караул пригрозил применением оружия», — пишет Павленко.

Когда же царь решил взглянуть на бастионы, выстроенные вдоль опоясывавшего Ригу рва, шведская крепостная стража пригрозила открыть огонь. По некоторым сведениям, был даже сделан предупредительный выстрел прямо над головой царя — в тот самый момент, когда он приложил к глазу подзорную трубу.

Приказ о том, что с пришельцами нужно держаться без пиетета, исходил непосредственно от шведского генерал–губернатора Ливонии Эрика Дальберга. Хотя царь формально значился в составе посольства «урядником Преображенского полка Петром Михайловым», губернатор знал об истинном статусе своего гостя. Пребывание царя русских в Риге, как писал в своем письме королю Людовику XIV 22 мая 1697 г. французский посол в Стокгольме Жан Антуан де Мель Даво, было секретом Полишинеля: «Он проявляет в своем поведении большую экстравагантность, он ходит одетый, как рижский матрос, и так как его не позволяют узнавать, то это привлекает любопытство большого множества людей, которые приближаются, чтобы видеть его».

Однако шведский губернатор хоть и понимал, кто именно пожаловал в Ригу, наотрез отказался принять Петра. Мол, слишком велика честь для вождя этих восточных варваров! Впрочем, Дальбергом руководило не только высокомерие — он опасался козней Москвы, не исключая, что на самом деле это явились лазутчики, готовящие неожиданное вторжение с востока.

Примечательно, что когда Великое Посольство выехало из Риги, Дальберг отправил вслед за ним нескольких соглядатаев, которым было велено проследить дальнейший путь русских. Более того, по своему личному почину губернатор начал собирать сведения о политической обстановке в России, позаботился об усилении городских укреплений — он по–прежнему опасался вторжения. А царь, назвавший Ригу «гиблым и проклятым местом», оказался очень задет.

Историк Павленко поясняет: «Отталкивающее впечатление на царя произвело и несоответствие между внешней респектабельностью рижских купцов и их жадностью к деньгам. На улице стояла весна, надо было менять сани на телеги, и рижские купцы, по мнению Петра, очень уж нагло воспользовались затруднительным положением посольства». Именно тогда, выезжая из Риги, Петр впервые задумался о формировании антишведского союза.

Большая война

Позже Дальберг, объясняя причину, по которой он столь невежливо обошелся с царем русских, оправдывался, что якобы «во время своего пребывания некоторые из их свиты стали ездить верхом вокруг города и по всем высотам и не только рассматривать местность при помощи зрительных труб, но и стали рисовать и снимать план города и даже, прохаживаясь по валам и контрэскарпу; пытались измерять глубину рвов».

Но Петр прекрасно все запомнил — и выстрел, сделанный над его головой, и грубый отказ губернатора в приеме. И уже менее чем через три года Дальбергу пришлось расхлебывать последствия столь неучтивого обращения с российским самодержцем: инцидент в Риге Петр сделал одним из формальных поводов объявления войны Швеции.

Для войны с могущественной шведской империей, являвшейся тогда гегемоном Балтики, Петр сколотил «Северный союз», в который, помимо России, вошли Речь Посполитая, Дания и Саксония. В феврале 1700–го, еще до формального объявления войны, к Риге подступила армия, возглавляемая курфюстом Саксонии, королем Речи Посполитой Августом Сильным. Но тогда Дальберг оказался на высоте — он не дал Августу захватить город внезапным наскоком.

Осада Риги продолжалась полтора года, под стенами города кипели кровопролитные сражения. В феврале 1701–го Петр I прибыл в окрестности Риги, дабы навестить своего союзника Августа. Очевидец этой встречи пишет: «За обедом было очень весело; тосты сопровождались громом пушек, а в заключение дали залп. Город Рига весь был виден, но там все было тихо, даже тогда, когда монархи обедали у коменданта, под самым Кобершанцем в виду Риги. Неприятель был так скромен, что даже для курьеза не сделал ни одного выстрела. После обеда царь в строжайшем incognito отправился в Митаву и Бовен, а король уехал обратно и ночевал в Балдоне».

Как Пётр I мстил Риге за обиду, нанесённую губернатором Швеции

Король Август говорил Петру, что абсолютно уверен в скором падении Риги. Однако шведы тогда сумели отстоять город. Битва на Двине в июле 1701–го, где шведами командовал сам король Карл XII, закончилась поражением саксонцев. Август отступил, бросив на произвол судьбы присланное ему Петром для поддержки русское подразделение. Четыреста русских солдат держали оборону на острове Люцау (ныне Луцавсала) в устье Даугавы, долго сопротивлялись и полегли почти все. Карл XII, по словам очевидца, подоспел к месту боя уже тогда, «когда все было кончено, когда державшиеся в окопах были истреблены и тела убитых образовали такую груду, что негде было поставить ноги на землю».

Сообщается, что оставшиеся в живых бросались в воду и там тонули, других находили в кустарнике и там убивали, забравшихся на деревья расстреливали, «как птиц». Лишь двадцать человек уцелели — их спасло появление короля. Карл XII, к большому неудовольствию своих солдат, разъяренных потерями, понесенными при приступе, велел пощадить жизнь двадцати русских пленников. В июле 2001 года в честь 300–летия этого события в Риге на Луцавасале был снова открыт отреставрированный монумент.

Впрочем, русские тогда сумели быстро отыграться — буквально через несколько месяцев. 15 сентября 1701 года около эстонской мызы Раппин (Ряпина) российский отряд нанес поражение шведам, потерявшим 300 человек убитыми, 2 пушки, свыше 100 ружей.

А 28–29 декабря того же года корпус под началом Бориса Шереметева, опытнейшего из военачальников Петра I, столкнулся у селения Эрестфер (ныне Эраствере в юго–восточной Эстонии) с корпусом шведского генерала Вольмара Антона Шлиппенбаха, намеревавшегося дать русским решительное сражение. Русские драгуны начали атаку на рейтарский полк под началом Густава Эншельда и разгромили его — сам шведский полковник угодил при этом в плен.

Последовало нападение на главные силы шведов; те отбивались артиллерийским и ружейным огнем. Атаку им удалось отбить, но тут подоспели русская пехота и подвезенная на санях артиллерия. В течение последующих четырех часов исход битвы был неясен, но в конце концов русские стали брать верх. Видя, как его войско тает под пулями и ядрами, Шлиппенбах в наступающих сумерках короткого зимнего дня скомандовал отступление. Шведская пехота начала уничтожать свои знамена, чтобы они не попали в руки русских. Организованного отступления не получилось: убегающая шведская кавалерия, состоявшая большей частью из неопытных новобранцев, ворвалась в ряды своей же пехоты и расстроила ее ряды. На этом отступление превратилось в беспорядочное бегство — потери Шлиппенбаха приближались к трем тысячам человек…

Выместил обиду

Прошло восемь лет, и обстановка на театре боевых действий кардинально изменилась. Армия Карла XII сгинула под Полтавой, после чего Петр I, развязав себе руки, смог вплотную приступить к тому, ради чего война, собственно, им и затевалась — к завоеванию балтийского побережья.

Рига была на тот момент мощнейшей крепостью в Прибалтике. Городскую цитадель защищали мощные стены с бастионами, равелинами и шанцами, перед которыми был вырыт наполненный водой ров. Внешний форштадт был укреплен земляным валом и палисадами.

Но опытный воин и искусный градостроитель Эрик Дальберг к тому времени уже умер. Гарнизоном распоряжался генерал Нильс Стромберг, имевший в своем распоряжении 13,4 тыс. человек при 563 пушках, 66 мортирах и 12 гаубицах. Русскими осадными силами руководил генерал–фельдмаршал Борис Петрович Шереметев, у которого под рукой имелось 40 тысяч человек и полсотни орудий.

Шереметев подступил к Риге 27 октября. Причем при приближении русских Стромберг велел разрушить наплавной мост через Даугаву и очистить прикрывавший его форт Коберншанц.

Русские постарались плотно блокировать Ригу, окружив ее артиллерийскими батареями, вставшими по обоим берегам реки между городом и крепостью Дюнамюнде, расположенной в устье Даугавы.

10 ноября под Ригу на один день приехал Петр I. Он самолично произвел три выстрела по городу — о чем позже написал светлейшему князю Алексашке Меншикову и своим министрам при иностранных дворах: «Сего дня о пятом часу по полуночи бомбардирование началось Риги и первые три бомбы своими руками в город отправлены, о чем зело благодарю Бога, что сему проклятому месту сподобил мне самому отмщения начало учинить». Самодержец помнил нанесенную ему в Риге обиду! И доселе считается, что ядро, вмурованное в стену колонного зала музея истории Риги, принадлежит к числу тех самых трех снарядов, посланным в город Петром.

Правда, сначала бомбардировка особого толка не приносила: русская полевая артиллерия не могла перебросить ядра через Даугаву. В конце ноября Шереметев распорядился отвести большую часть армии от осажденного города и расположить ее на зимние квартиры в Митаве. Осаду продолжил лишь шеститысячный отряд под командованием Никиты Репнина — он продолжал блокировать Ригу, в то время как в окрестности города доставлялась тяжелая дальнобойная артиллерия, которая немедленно вводилась в дело.

Рижанин Иоаким Гельмс, оставивший описание осады, пишет, что 15 ноября «неприятель продолжал бомбардирование целый день: в соборную церковь ударило две, в церковь Св. Петра одна бомба, а именно в 8 часов, когда прихожане были еще в церкви, что причинило такой страх, что многие от страха умерли». По уверению его «доброго друга», в этот день в город было брошено до 150 бомб.

Рижанам во время осады пришлось очень туго. «Многие набожные отцы семейств, — отмечает Гельмс 21 ноября, — заключили сегодня со слезами и рыданием старый церковный год в погребах и домах, так как неприятель не допустил нас совершить это в настоящих Божиих храмах».

Но особенно страшным оказался обстрел 13 декабря. «В этот день, в 10 часов утра, загорелась находившаяся в цитадели пороховая башня, где хранилось до 1200 бочек пороху, рядом была другая башня, в ней было до 1800 бомб, гранат и пушечных ядер. Все это со страшным гулом взлетало на воздух. Цитадель была разрушена, обвалилась также часть вала с Двинской стороны, пострадали и ближайшие городские здания. Более 1000 человек были погребены под развалинами цитадели. Пролом, образовавшийся от взрыва, был спешно заложен тройным рядом рогаток и штурм–фалов (наклонный палисад)», — сообщает современный рижский историк–краевед Игорь Гусев, написавший книгу о той осаде.

В осажденном городе все сильнее чувствовался недостаток продовольствия, в феврале 1710–го принявший уже угрожающие размеры — лошади от истощения и бескормицы падали на улицах. Между тем обстрел велся непрерывно, обращая здания в груды камней.

11 марта непосредственное руководство осадой вновь возглавил Шереметев, а в апреле к Риге приехал сам светлейший князь Меншиков, развивший кипучую деятельность. В устье Даугавы и в двух километрах ниже Риги возвели новые укрепления, а саму реку перекрыли свайным мостом, защищенным артиллерийскими батареями. Работы эти оказались очень кстати: 28 апреля в Ригу попыталась прорваться шведская эскадра в составе девяти кораблей, но была отогнана пушечным огнем.

Вместе с войной пришёл и мор

Но впереди были новые испытания: среди и осаждавших, и осажденных вспыхнула эпидемия чумы, проникшая из Пруссии. «У заболевших распухали ноги, появлялись язвы на теле и почти все заболевания кончались смертью. Приняты были самые энергичные меры. Заболевших со всеми их пожитками тотчас же отправляли в леса и в другие отдаленные места; были установлены заставы на путях из Киева, Пскова, Нарвы, Пруссии и Курляндии, где задерживали всех подозрительных по чуме людей. Тем не менее болезнь продолжала свирепствовать; искусство полковых лекарей, часто ограничивавшееся умением брить бороду и пускать кровь, конечно, не могло бороться с ужасным злом, уносившим ежедневно десятки жертв», — живописует Гусев. Но еще большие беды эпидемия принесла осажденным горожанам, вынужденным скучиться в тесном пространстве.

27 мая лазутчики принесли весть, что шведы намереваются перебросить к Риге свои войска и флот, чтобы деблокировать город. Ввиду этого решено было ускорить взятие города. Бомбардировка усилилась, а 30–31 мая русские с боем заняли рижское предместье. Две недели спустя крупная шведская эскадра из 24 кораблей попыталась высадить десант, но вновь была отогнана. Засевшие в Риге шведы запросили перемирия на три дня, но по истечении этого срока капитулировать, против ожиданий, напрочь отказались.

Русские возобновили усиленную бомбардировку Риги — за десять дней по городу было выпущено 3388 бомб. «Извне нам угрожает война, а внутри голод и чума; наши люди начинают уже есть конину, а также и многие другие непотребные вещи, люди страшно валятся… Да поможет нам Всемогущий Господь, тогда мы будем спасены, человеческая же помощь бессильна», — жалуется Гельмс.

Шведы вновь запросили перемирия, и спустя двое суток, 4 июля (15 июля по новому стилю), Рига все же капитулировала. В этот же день в город через Песочные ворота торжественно вступили Ингерманландский, Киевский, Астраханский, Сибирский, Казанский и Бутырский пехотные полки. Среди доставшихся русским трофеев оказались 561 пушка, 66 мортир, 7 гаубиц.

10 июля в соответствии с условиями договора остатки шведского гарнизона во главе с генерал–губернатором Стромбергом выступили из Риги с распущенными знаменами и барабанным боем.

Любопытно, что 250 солдат шведской армии оказались задержаны в Риге. Провинции и города, из которых они происходили, были уже завоеваны русским оружием, потому эти воины по условиям сдачи считались уже подданными русского царя. Также в Риге остались 864 представителя дворянства, магистрата, гильдий, купечества, чиновников — не считая прислуги и рабочего люда.

Остальным шведским подданным, кто не пожелал остаться на русской службе, разрешили свободно выехать на родину. Сама же Рига оставалась в составе российского государства вплоть до его гибели в 1917–м. Одно время Петр даже подумывал сделать завоеванный город своей столицей — гнев его на Ригу утих…

Взято на: Балтия

Первоисточник: bb.lv

По легендам и приданиям, родителей Калевипоэга звали Калев и Линда. Перевести на русский язык дословно, Калевипоэг, и есть, — сын Калева. Иными словами, это всего лишь отчество, Калевич. Но тогда, какое же у него было имя?

Правильный ответ, здесь!
Некая загадочная полость текста…

Читать с монитора или экрана телефона удобно ни всегда. Предпочитая классический бумажный источник, где с лёгкостью и пометки поставить можно, обратимся к лучшему в Европе магазину литературы на русском языке.

Такой магазин, несомненно azon.market. Широкий выбор новинок! Цены в книжных магазинах, как правило близкие и отличаются не сильно. Именно потому при поиске где заказать и купить книгу в Европе, я выбираю azon.market. Во-первых, магазин расположен в Риге, а это особенно удобно по доставке заказа книг в Эстонию и Литву, в Таллин и Вильнюс, не говоря о других городах. Во-вторых, я живу в Таллине, и конечно, закажу дешевле и быстрее из Риги, чем к примеру, из Германии. В третьих, при заказе книг свыше 40 евро, доставят по Эстонии, Латвии и Литве до почтового автомата бесплатно. А если заказать свыше 65 евро, то могут задействовать курьерскую доставку на дом.

Во втором случае, уже не столь важно в какой части Европейского Союза вы живете, если конечно, ни в Греции, на Кипре или Мальте. Рижанам повезло особенно, им бесплатна доставка вне зависимости от суммы заказа.

Действует партнерская программа лояльности! Просто начните оформлять свой заказ, и система предложит вам доступные варианты доставки в вашу страну. Там же будут ясны все подробности.

Свой первый крупный заказ я сделал, в 2016-году. Доставка тогда заняла всего несколько дней. С тех пор, магазин постоянно держит в курсе о новинках и регулярных акциях. Позволяет иметь в руках новенькие, пахнущие типографской краской уютные книги, что обогащают знаниями, и дарят эмоции чтения. Отметил для желающих совершить путешествие в Таллин, несколько интересных путеводителей. Самый из них любопытный, Ольги Чередниченко. Её книга не просто справочник мест. Это личный опыт путешествий, не редко весьма нестандартный, автостоп и на автомобиле в одиночку! Не смотря, что книга издана в 2017 году, актуальна будет и через десять лет.

Вот, что она к примеру, там пишет: «Бывает, что при пересечении границ в развивающихся странах с путешественника пытаются стрясти пару долларов на некие «пограничные сборы». Всегда требуйте чеки. Примерно в 50% случаев данное требование волшебным образом отменит сбор. В развивающихся странах, выбирать отель лучше на месте. Дешевые отели просто не попадают в сети онлайн-бронирования». Эти её советы, конечно, не относятся именно к Прибалтике, но могут оказаться полезными впредь. Я бы не хотел рушить интригу и дам возможность узнать опыт Ольги вам самостоятельно.

Сфера же личных интересов лежит также в области художественной литературы, психологии и маркетинга. Вот книги, от которых я получил радость, прочитал или читаю в моменте сейчас, в 2022 году: