Девяносто лет назад жители столицы Эстонии смогли ознакомиться с достижениями народного хозяйства соседней, но малознакомой Страны большевиков, не покидая собственного города.

«Сельскохозяйственная и торговая выставка, в которой принимает участие и Советский Союз, открылась в Таллинне. Своим качеством советские товары притягивают к себе всеобщее внимание…»

Два сочлененных в один, газетных заголовка пятидесятипятилетней давности в равной степени подходят и к репортажу и о самом первом, и о нынешнем, двенадцатом по счету, молодежном Празднике песни и танца.

«Какой же сегодня праздник?!» — задавался, вместе с большинством сограждан, журналист газеты «Советская Эстония» в последние дни первого летнего месяца 1962 года.

История преподавания русского языка и на русском языке в столице современной Эстонии недавно перешагнула трехвековой рубеж — весомый, солидный и славный.

За исключением девяти месяцев оккупации Таллинна войсками кайзеровской Германии в феврале-ноябре 1918 года, школы на русском языке работали в городе более трехсот лет — при любом строе и любом режиме.

Главный рынок столицы переехал на свое нынешнее место между Тартуским шоссе и улицей Юхкентали ровно семь десятилетий назад — накануне самой короткой ночи 1947 года.

Никогда прежде — да, пожалуй, и впоследствии — открытие ни одного прочего учреждения торговли не отмечалось в Таллинне с подобным, воистину праздничным, размахом.

Коллекция «ласнамяэских фактов» — не слишком известных, а потому — небезынтересных и интригующих.

О Ласнамяэ, как, пожалуй, ни о какой иной части Таллинна, принято говорить преимущественно в настоящем времени.

О прошлом района, в котором проживает абсолютное большинство жителей столицы, вспоминают всё больше вскользь — разве что у памятника Восстанию Юрьевой ночи в его очередную годовщину.

Реставрация одной из самых колоритных индустриальных построек центра столицы удостоена награды от Департамента охраны памятников старины в номинации «Открытие года».

«Некоронованным королем промышленной архитектуры» назвали элеватор Ротерманна во время ежегодного вручения премий Департамента охраны памятников старины за лучшую реставрацию.

Зеленый цвет в топонимической палитре Таллинна представлен во всём разнообразии оттенков, значений и смыслов.

Из столиц Балтийского побережья Таллинн одевается в зеленый наряд едва ли не последним.

Начало мая — даром что в эстонском народном календаре носит он название «lehekuu», дословно: «месяц листьев» — таллиннские скверы и парки встречают разве что набухшими почками.

Муниципальное жилье для педагогов Таллинн строит на протяжении последних без малого трех… столетий.

Термин «муниципальное жилье» в речевой обиход таллиннцев вошел относительно недавно: в начале текущего, третьего, тысячелетия.

Подводная лодка «Щ-408» повторила недалеко от берегов Эстонии подвиг легендарного крейсера «Варяг».

В годы двух мировых войн на Балтике произошло два события, связанных между собой одними узами. Имя им — героизм и подвиг во славу своего Отечества.

Более ста лет назад, в октябре 1915 года, император Николай II, на борту стоящего на ревельском рейде транспорта «Европа» вручил командирам английских подлодок орден Св. Георгия 4-й степени.

Выставка, посвященная формированию ансамбля одного из самых колоритных исторических предместий Таллинна, открылась на прошлой неделе в Эстонском архитектурном музее.

Само по себе название экспозиции, разместившейся на втором этаже бывшего соляного склада Ротерманна, звучит неожиданно, если не сказать — интригующе: «Коплиская соната».

Ровно сто лет назад Международный день солидарности трудящихся был впервые отпразднован в Таллинне в официальном порядке.

Правда, назывался он весной 1917 года несколько по-иному — День российской свободы. И отмечался не в мае, а в… апреле. Последнее было вызвано тринадцатидневной разницей между григорианским и юлианским календарями: 01.05 по новому стилю соответствовало 18.04 по стилю старому.

Годовщина восстания Юрьевой ночи — повод вспомнить о почитании жителями былого Ревеля Юри-Юргена-Георгия. И попробовать отыскать «следы» почитаемого в Средние века святого.

За Юрьевым днем закрепился имидж даты народной, если не сказать — простонародной, крестьянской: дата первого выгона скота на пастбища и начала сельскохозяйственного года.

Желание городских властей благоустроить окрестности Балтийского вокзала — повод вспомнить о том, как обрели они нынешний, говоря откровенно, — не слишком выразительный облик.

По сравнению с соседними Ригой, Вильнюсом, Петербургом и Хельсинки, Таллинну в определенном смысле не повезло: привокзальной площадью в полном смысле он так и не обзавелся.

Кто едет по горам и морям и подвергает опасности жизнь и тело, и имущество, не страшится разбойников и бродяг, пожирающих людей хищников и небезопасных путей; кто людям Запада доставляет блага Востока, а людям Востока доставляет блага Запада, тот, конечно, содействует процветанию мира, а это — не кто иной, как купец.”

С этого отрывка из древней персидской книги «Кабус-намэ” хотел бы начать рассказ о самом оживленном уголке Старого Таллинна — миниатюрной площади Вана тург (Старый рынок).

Ровно сто лет назад столицу Эстонии посетил с официальным визитом Александр Федорович Керенский — одна из ключевых фигур февральской революции.

Формально — министр юстиции Временного правительства, по сути — новоявленный «вождь революционных масс», Керенский весной 1917 года мог ощущать себя в Ревеле триумфатором.

Его визит, по большому-то счету рабочий, обыденный, если вовсе не сказать — рутинный, сто лет назад был воспринят горожанами с неподдельным энтузиазмом.