Двор здания Таллиннского городского театра стоит на пороге больших перемен, ожидание которых оказалось растянутым чуть ли не на три с половиной десятилетия.

В истории самого знаменитого «долгостроя» на территории Старого города, кажется, замаячил счастливый финал: столичные власти объявили о скором начале реконструкции двора Городского театра.

Сорок лет тому назад на таллиннские улицы впервые вышли трамваи чехословацкой сборки «КТ-4», обслуживающие жителей и гостей столицы и по сей день.

Прозванные за характерный внешний вид «аквариумами», они не только оказались последним массовым приобретением трамвайного хозяйства Таллинна времен, как было принято говорить, развитого социализма.

Сто лет назад, 21 сентября 1919 года, генерал германской армии Рюдигер фон дер Гольц и командир Западной добровольческой армии самопровозглашенный князь Павел Бермонт-Авалов заключают тайный договор, который предусматривает переход германских солдат на российскую службу. Бермонт (Бермондт), в свою очередь, берется подчиняться прогерманскому Военно-политическому совету Западной России, или правительству, которое создано в Берлине. Так начинается очередная авантюра Гольца — попытка поквитаться с Латвийской Республикой и ее Временным правительством.

Одна из достопримечательностей Пыхья-Таллинна и памятник русскому прошлому столицы, утраченный в послевоенные годы, начинает свое возвращение к таллиннцам.

До начала нынешнего века об изначальном предназначении зеленого массива между улицами Копли и Пельгуранна напоминал лишь циничный народный топоним «Парк живых и мертвых».

7 декабря 1988 г. на сессии Верховного Совета Эстонской ССР единогласно принята поправка к русскому тексту Конституции (Основного закона) Эстонской ССР, согласно которой столица Эстонской ССР будет впредь (с 1 января 1989 г.) писаться «Таллинн», вместо прежнего «Таллин». Правомерна ли такая поправка?

Семнадцатый век единственный в восьмивековой истории Таллинна целиком и полностью укладывается в рамки Шведского времени, составляя тем самым большую часть этого отрезка городской биографии.

Было ли оно и в самом деле старым-добрым, как по сей день заверяют порой научно-популярные издания, – вопрос, лежащий в области не столько исторического знания, сколько его интерпретаций.

После недавно завершившейся реставрации Биржевой проход – одна из самых колоритных и узнаваемых улочек Старого Таллинна – вновь открыта для пешеходов.

Курс «архитектурного омоложения» оказался на этот раз не слишком продолжительным: всего-то неполные полгода – считай, пять с половиной месяцев – Бёрси кяйк был закрыт для прохода.

Сорок лет назад муза кино обрела в Таллинне свой собственный дом – роскошный неоренессансный особняк на улице Уус.

Первый киносеанс в нынешней столице Эстонии состоялся в 1896 году, первый стационарный кинотеатр в Ревеле открылся в 1902-м, а в роли киногероя город впервые выступил в 1911-м.

Для того чтобы посетить «всамделишную Лапландию», столичным жителям девяностолетней давности было достаточно заглянуть на пустырь за зданием нынешнего Английского колледжа на бульваре Эстония.

Вопреки распространенной точке зрения о том, что в «старое доброе время» зимы в наших краях были чуть ли не арктические, по отношению к периоду довоенной Эстонской Республики утверждение это не совсем справедливо.

Сто лет тому назад термин «Рийгикогу» вошел в активный словарь жителей Таллинна и других городов нашей страны: 4 января 1921 года состоялось первое заседание Государственного собрания Эстонской Республики.

Каким бы парадоксальным это ни казалось, история эстонского парламентаризма насчитывала к тому моменту уже несколько лет.

Тридцать лет назад в Таллинне открылось учебное заведение, аналогов которому прежде в истории системы образования столицы едва ли было возможно отыскать: Школа Дедов Морозов.

Официально, правда, была она создана и функционировала в качестве курсов повышения квалификации культработников при республиканском Министерстве культуры.

Сто десять лет тому назад на окраине тогдашнего Таллинна приступило к работе предприятие, без преувеличения, изменившее облик города самым радикальным образом.

Самый таллиннский камень – он же, по совместительству, и национальный для всей Эстонии – известняк.

Едва ли не с самого момента основания города – и на протяжении последующих за этим семи столетий – основным строительным материалом в Таллинне был именно он – практически безраздельно.